Сто причин моей (не) любви
Шрифт:
Он восхитительно чувствует музыку. Виртуозно перебирает пальцами и курит. Порочный – само пламя. Люблю запах его одеколона и горечь его сигар.
Когда хмурится, когда язвительно смеется, когда жесток или, напротив, мягок – мой.
Кровь вскипает, и я чувствую, как на лбу выступает испарина.
Он не для меня. Я – просто человек. Меня снедает ледяной страх, пустивший холодные шипы – и сразу холодеют руки.
Меня бросает до в жар, то в холод. И только музыка спасает, выдергивает
Нейл заканчивает арию. Звучит последняя нота.
Он выбрасывает окурок, тянется к бутылке и развязно пьет. Даже это проделывает красиво, словно демон-искуситель.
– Знаешь, что это, Митчелл? – спрашивает, возвращая бутылку на пол.
– Греза моих надежд, – на удивление мой голос не дрожит. – Ария влюбленного Фернандо из «Раненного сердца».
– Эмилин научила меня играть. Эта песня подходит к случаю, тебе не кажется?
Я стискиваю зубы, и из меня вдруг зло вылетает:
– Эмилин вам сестра или нет?
– Или нет.
Понятно.
Насколько давно они «не брат и сестра» и насколько тесны их «родственные чувства»? И что за тайны скрывает семейство Хэмилтонов? Если Эмилин не дочь старого лорда, то почему он воспитал ее, как родную? И что заставило его скрывать это от лорда Лесли?
– Она влюблена в тебя!
– Я тоже ее люблю, – произнес он, поворачивая голову и внимательно глядя в мое лицо: – Ты встряла между нами, Митчелл. Я как раз собирался отнять ее у Лесли и сделать своей. Ей уже восемнадцать, и она очень хороша.
Снова ледяная улыбка на его губах. Ничего не выражающая и жестокая. А алый взгляд внимательно следит за мной, ноздри раздуваются.
– Значит, вам было бы выгодно избавиться от метки, – смаргиваю дурацкие, не пойми откуда взявшиеся, слезы.
– Нет. Выгодно мне было бы, наконец, скрепить нашу связь, Митчелл, но ты ужасная недотрога. Не справилась с простой задачей – сделать мне приятно. За что тебя Лесли ценил, вообще?
Нейл поднялся, схватил бутылку за горлышко и подошел ко мне так близко, что я прижалась спиной к косяку двери. Глядя мне в глаза, без эмоций, развязно сделал пару глотков, а затем усмехнулся:
– Не спиться?
– Вы были у лорда Флеминга и… Лесли?
– Переживаешь за своего герцога, Митчелл? – и снова усмешка. – Мы всего лишь поговорили… хотел его отделать, признаюсь. Каждый палец бы ему сломал, которым он тебя трогал.
Снова глоток из горлышка – глаза Нейла сверкают пороком.
– С тобой я стану монахом, – склоняется, пошатываясь, и упирается рукой в стену над моей головой: – Знаешь, Митчелл, я тебя ненавижу. Ты – худшее, что случилось в моей жизни.
– Это очевидно.
– Да неужели?
– Мне очень жаль, что так получилось. Вы заслуживаете другого…
–
– Я была в него влюблена, теперь – нет.
Мышца на лице Нейла дергается, он хмурится.
– Что же так отвратило?
– Он использовал меня и угрожал моей семье. Я не дура, господин Олсен. Что бы вы ни думали обо мне…
– Заткнись, Митчелл… – он склоняется еще ниже.
Выпивка плескается в бутылке.
– …я думаю, что ты самая лучшая женщина, которую я только встречал.
– Не пойму, господин Олсен, – а вот теперь мой голос дрожит, и это не скрыть: – Я – лучшее или худшее. Ясно, что вам и на трезвую голову сложно с этим разобраться…
– Ой, Митчелл… – он тихо смеется, – какая ты правильная. Я пьян, и что с того?
Ты очень сексуальный даже сейчас… умеешь блистать из жгучей темноты, из самого мрака.
– Это вредно.
– Воздержание – вот, что вредно. Ответь мне, Митчелл, – и он вдруг потянулся, поправил распущенные волосы у моего лица, – ты и правда хочешь, чтобы я оставил тебя в покое?
Вскинул черные ресницы, пронзая меня внимательным взглядом.
Сердце в груди болит. Стискиваю пальцы, впиваюсь ногтями в ладони. Дыхание учащается, и я понимаю, что снова разревусь. Пытаюсь сбежать, вывернуться из-под его руки, но Нейл хватает за рубашку, не давай уйти.
– Э, нет, малышка. Я задал вопрос.
– Да, хочу. Хочу! Ясно?
– Ясно, чего завелась?
– Не завелась я, – дергаюсь, но он не отпускает, а лишь насмешливо наблюдает.
– Когда все закончится, Митчелл, катись куда угодно. Так уж и быть.
Я замираю. Внутри холодеет сердце – я задушено тяну воздух.
– Куда угодно?
– Конечно.
– А метка?
– Не пытай меня на ночь глядя. Утром.
– Но…
– Утром, малыш, – он вдруг прижался губами к моему лбу, вдохнул мой запах: – Сладких снов, моя детка. До завтра.
Он пошел к лестнице, и я пискнула вдогонку:
– И тебе спокойной ночи… Нейл.
Он лишь вскинул вверх руку, потрясая пальцами.
Глава 23
– Эви! Э-э-в-и-и! – нараспев протянула Лиз, запуская пятерню мне в волосы и раскачивая мою голову из стороны в сторону: – Проснись! Ты это видела?
Я приподнялась с подушки, сонно простонав. Я смогла уснуть только под утро и жутко не выспалась, но слишком восторженные вопли сестер заставили меня проснуться.
– Это что еще за…? – Я резко села в постели, смахивая с лица растрепанные волосы.
Лизабет и Мэри вальсировали по комнате, приложив к груди красивые платья.