Сто тысяч миль
Шрифт:
Не знаю, на какой эффект рассчитывал Беллами, но он не успел даже развернуться, чтобы уйти обратно к своим — амфитеатр тут же утонул в бурных овациях. Клан возликовал. Возрадовался. Воодушевился. «Так им! Нас просто так возьмёшь!», — эхом раздавалось отовсюду. «Мы не боимся! Раз победили — победим и во второй!», — вторили им. Глубоко восхищённая смелостью, граничащей с безрассудством, я в то же время больше всего на свете хотела, чтобы сейчас он забрал свои слова назад. Или вообще никогда их не говорил. Знать, на что способны эти нелюди и публично бросить им такой вызов — да кем он себя возомнил?
— Кажется, мы нашли того, кто может показать ублюдкам, чего мы стоим! — разнеслось где-то в рядах, и толпа подхватила
— Давайте голосовать!
— Голосование! Голосование!
— Всё переносится! У нас есть регламент, — рявкнул распорядитель.
— А когда враг будет стоять под воротами, тоже будете думать про регламент? — прокричала вопрос Эвелин, и её замечание тут же поддержали бурными аплодисментами.
— Блейка — за главного! — звонко пронеслось по рядам.
— Его даже нет в списке! — возмущённо заметил кто-то из командиров.
— Он не подходит!
— А я вот голосую «за», — выступил вперёд Линкольн, запуская по амфитеатру новую волну восклицаний.
— Я тоже «за». Кто со мной?! — выкрикнул Райдер, и ряды опять одобрительно заревели.
— Я тут недавно, но куда же без моего «за»? — с широченной улыбкой подняла руку Эвелин.
— Густус отомщён! И я «за», — сделал шаг вперёд Артигас. Его поддержала Индра.
Другие командиры тоже постепенно выходили вперёд. Публика скандировала имя Беллами, и от этого восторженного единодушия у меня по спине снова пробежали мурашки. Я посмотрела на него, всё ещё стоящего в самом центре сцены, немного растерянного, со смесью изумления и благодарности глядящего на всех голосующих за него. Кажется, он сам не мог поверить в происходящее. От вдохновляющего хора тысяч голосов мне тоже в абсолютно иррациональном порыве хотелось крикнуть «за», хотя у нас даже не было права голоса.
— Вот будет смешно, если он сам организовал это представление. И сам себе так смело угрожал со сцены, — тихо засмеялся Джон. — Тогда ведь он даже ничем не рискует. А всенародная любовь уже в кармане. Разнёс врага благодаря нам и почести все себе забрал. Умён, чертяка.
— Что ты несёшь?
— Не мы одни выиграли от этого освободительного похода. Разве тебе это до сих пор не очевидно?
— Хочешь сказать, что нас использовали? Он использовал? Ради этого? Что за бред?
Я было хотела до хрипоты доказывать Джону, что Беллами совсем не такой человек. «Такой» человек не стал бы утешать меня, когда больше было некому. «Такой» человек поступал бы с нами иначе. Но рациональный голос разума напомнил, что выводы делать ещё рано. И я, как и всегда, хорошо знала только то, что он сам хотел мне показать. Но, возможно, не его самого. В этом ракурсе слова Аньи выглядели совсем иначе — до леденящего ужаса пророческим предостережением.
— Это ведь не первый раз, как он играет с тобой в игру и выигрывает, разве не так, Гриффин? Ты такая наивная, это даже мило, — ухмыльнулся Мёрфи, упиваясь своей правотой. — В любом случае, мы надеялись хоть на какую-то милость, а тут на подходе настоящий джек-пот. Теперь твой выход. Дай своему командиру понять, что мы его жуть как любим и обожаем. И ждём взаимности, конечно. У него к тебе явно особое отношение. Пришло время им воспользоваться.
К горлу подкатила тошнота. В мыслях стало до звона пусто. В странной прострации я наблюдала за ожесточёнными спорами между противоборствующими сторонами Военного Совета, которые подогревала взбудораженная толпа. Вывести из анабиоза меня смог только взгляд Беллами, вновь намеренного обратиться к своему Клану. Взгляд долгий, внимательный, твёрдый, зачаровывающий внутренним сиянием. Обещающий, что теперь всё точно будет хорошо. Такой, что внутри всё замирает. Наверное, когда кто-то вроде него, невероятнейшего из людей, смотрел так именно на меня, следовало откинуть все сомнения и просто поверить. Но я смогла только слегка улыбнуться и
— Военный Совет вынес решение, — заговорил командир, и все разговоры тут же стихли. Трибуны обратились в слух. — Они решили принять результаты сегодняшнего волеизъявления Клана несмотря на нарушение всех возможных правил и регламентов. И я безумно благодарен за тот кредит доверия, который получил от вас всех сегодня. Со всей ответственностью даю слово, что сделаю всё возможное и невозможное, чтобы защитить наш Клан от любых врагов и опасностей. Я всегда боролся на благополучие каждого. И продолжу делать это вдвое усерднее. Спасибо!
— Отныне главой Военного Совета объявляется командир Беллами, пока волей Клана не будет решено иное! — громогласно объявил распорядитель.
Новая волна ликования пронеслась по амфитеатру. Все командиры отрядов почти синхронно опустились на одно колено, приветствуя своего лидера. А потом также одномоментно поднялись на ноги, освобождая сцену. Поймав ещё один долгий взгляд нового главы Военного Совета, я встала и с улыбкой захлопала. Вслед за мной встали Джон, Рэйвен, Харпер, Монти, Джаспер. Все пятьдесят «Небесных», весь Совет матерей, все вокруг. Даже когда ладони уже болели от хлопков, я не могла перестать аплодировать.
Даже если это всё действительно просто игра, партия оказалась воистину превосходной.
========== Глава 22. Кларк ==========
Шумная попойка в главном обеденном зале города меня совсем никак не трогала. Отовсюду звучали громкие тосты, звенела посуда, музыканты не давали празднующим скучать, наигрывая заводные мелодии. Оторвав взгляд от записей перед собой, я заметила пытающихся веселиться в танцующем хороводе Монти и Харпер. Джон и Джаспер распивали на двоих графин с вином, засев на софе в углу зала. Рэйвен с самым сосредоточенным видом весь вечер общалась с одной из матерей из Совета, и я не хотела думать о причине её заинтересованности. Больше никого из наших здесь не было — для них щедрый стол накрыли в гостинице. Местный зал и без того был переполнен командирами, матерями, судейской коллегией и прочими землянами, с которыми я не слишком хотела знакомиться. От необходимости постоянно представляться меня избавляла уникальная внешность — одного взгляда в глаза и на мои спадающие по плечам светлые локоны всем было достаточно. Достаточно, чтобы дальше отправиться по своим делам или напротив решиться поболтать с экзотической космической зверушкой, которой я себя чувствовала намного чаще, чем хотелось бы.
Основную часть приглашённых на праздник, конечно, являли собой разведчики и их командиры. Они постоянно окружали сидящего во главе стола Беллами, ни на миг не давая ему заскучать. Даже в центре внимания он, казалось, чувствовал себя намного комфортнее, чем я наедине со своими мыслями. Тревога не отпускала: в каждой тени я видела врага, в каждой улыбке — лицемерное коварство, в каждом незнакомце — тайного последователя «Второго Рассвета». Даже в Беллами я теперь сомневалась, раз за разом прокручивая в голове события сегодняшнего дня. Что, если Рэйвен права? Прав Джон? Неужели он был добр ко мне, к нам, только потому что преследовал свою цель? И что будет тогда, когда эта цель неизбежно изменится?
Не в силах больше переживать, я схватила со стола бокал с соком и все свои записи. Двинулась через зал, прямиком к хохочущей компании во главе с источником всех моих проблем, остановилась в нескольких шагах. Меня сразу заметили — повернули головы и уставились с любопытством. Октавия сидела по левую руку от брата, о спинку её стула опирался Линкольн. Райдер сидел на краю стола, за талию прижав к себе довольную Эвелин. Подобные вольности уже почти полностью перестали меня смущать — как не смущали вообще никого вокруг — так что я посмотрела прямиком на виновника торжества и подняла бокал повыше, будто бы отдавая честь.