Стоит ли верить сердцу?
Шрифт:
– О Боже!
– Она соскочила на пол и побежала. Рация! Он и впрямь вызывает ее! Она рванулась в гостиную, скользя на поворотах босыми ногами.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
– Джина! Джина... Джина, это Пэриш. Ответьте, черт возьми!
– Иду, иду! Секундочку!
– Вглядываясь в массу переключателей и кнопок, она старалась вспомнить, как он учил ее пользоваться радиостанцией. Назовите ее кем угодно, только дайте сотовый телефон хотя бы на день!
– Алло... Алло, слышите меня?
– Она нажала какую-то
– Джи... слушайте... вы...
– прорывался сквозь шумы голос Пэриша.
Расстроенная, она судорожно нажимала на кнопку, крича:
– Пэриш, я не понимаю, что вы говорите. Что-нибудь случилось?
– Джина... не жмите... кнопку... не могу... не... вы...
О чем он говорит? Она не жмет...
Посмотрев на руку, она виновато сняла большой палец с кнопки на боку телефонной трубки. Голос Пэриша сразу плавно потек в комнату:
– Слушайте. Нажимайте ее, когда говорите вы, и отпускайте, когда говорю я. Поняли? Нажимайте, только когда говорите.
Она снова слышала его голос, и этого было достаточно, чтобы простить ему, что он разговаривал с ней, как с двухлеткой.
Усмехнувшись, она поднесла трубку к губам и, держа большой палец на кнопке, ответила:
– Вы подняли меня среди ночи, чтобы провести этот инструктаж, или была еще причина?
– Она подняла палец и услышала его смешок. У нее потеплело на душе.
– Ага. Я хотел убедиться, что вы в случае чего сумеете ответить по радиостанции.
– Что ж, убедились, - ответила она.
– Значит, теперь я могу идти спать?
– Исполнение было не совсем гладким, - веселился он.
– Не было практики.
– Вот я и подумал, вам нужно попрактиковаться, чтобы чувствовать себя увереннее. Можете считать, что я интересуюсь тем, как идут компьютерные дела.
– Прекрасно. Программа не доставляет мне никаких хлопот.
– В отличие от вас.
– Хорошо. Э, так что происходит? Улыбаясь, она опустилась в кресло. Он хотел поговорить с ней. Нет, поболтать. Без особой причины он позвонил ей Джина взглянула на часы - в четверть одиннадцатого. Усмехнувшись, она передвинула палец на кнопку.
– Почти ничего не изменилось со времени вашего отъезда. А что могло случиться, Пэриш? Линн и я должны устраивать дикие оргии и развлекаться с мужчинами?
Пэриш плюхнулся на пассажирское место в машине. Судя по голосу, она опять его дразнила.
– Оргии с мужчинами? Вот уж нет! Я слишком хорошо знаю Линн, чтобы так думать.
– Но вы не знаете меня. Позвольте вас успокоить, я - образцовый гость вашего дома в ваше отсутствие. По-прежнему встаю на заре, хотя никто меня не будит, и ограничиваюсь одним душем вместо двух. Удовлетворены?
Он хмыкнул:
– Вовсе нет, Джина! Я ведь не говорил, что нельзя принимать душ два раза, просто нельзя
Его вкрадчивый голос вызвал дрожь в ее теле. Она сняла палец с кнопки и, не веря самой себе, глубоко вздохнула.
– Знаете, Джина, если бы мне пришлось прямо сейчас выбирать между горячим и холодным душем, я выбрал бы холодный.
Беседа не способствовала сну, но Джину это не заботило. Было что-то очаровательно возбуждающее, но и безопасное в этом разговоре с ним, и, впервые в жизни, ей захотелось пофлиртовать.
– Но почему?
– почти промурлыкала она.
– Сами догадайтесь.
– Ну... вы так утомлены, что не хотите спать?
– Поверьте, мисс Петрочелли, последние несколько ночей сон не был моей проблемой. Для кого-то, кто спит так крепко, как вы, это, может, и не так...
– Не говорите того, чего не знаете, мистер Данфорд. Я обычно очень чутко сплю.
– Особенно когда жду тебя.
– Если вы так чутко спите, как же вы не слышали, что я стучал в вашу дверь?
– Я слишком устала в воскресенье.
– Тогда откуда вы знаете, что я стучал в воскресенье?
– Догадалась.
– Ложь.
– Это прозвучало как признание в любви.
– Интересно, что было бы, если бы я последовал своим инстинктам и вошел?
– Я последовала бы своим инстинктам и чем-нибудь швырнула бы в вас.
– Помните, предполагается, что вы спали?
– Даже во сне мои инстинкты и рефлексы в полном порядке.
– Она почувствовала, что краснеет. О Господи! Неужели она сказала такое? Смех Пэриша подтвердил, что сказала.
– Ловлю вас на слове. А теперь должен предупредить вас, Джина, что по рации надо говорить осторожно. Кто-нибудь может подслушать нашу беседу и превратно истолковать совершенно невинный разговор.
Наверно, она должна быть шокирована таким открытием, подумала Джина. Она и была... немного. И все равно, ей было лестно сознавать, что Пэриш готов открыто флиртовать с нею. Она улыбнулась. Странно, она была счастлива.
– Вы молчите, потому что рассердились?
– обеспокоился он.
– Нет, Пэриш, я не сержусь.
– Чудесно.
Искренность этого единственного слова окутала теплом ее сердце, и какое-то время она молчала, углубившись в собственные ощущения. Не означает ли молчащее радио, что Пэриш занят тем же?
– Пэриш, я слышала, что молчание - золото, но, наверно, уже время отпустить меня и кого-то подслушивающего спать.
Опять ее обволокло тепло хриплого смеха.
– Полагаю, вы правы. Кто-то из нас должен признать, что пора спать.
– Спокойной ночи, Пэриш, - сказала она, неохотно заканчивая разговор.