Столкновение в Вихре (Reencounter in the Vortex)
Шрифт:
Терри кивнул и отсалютовал священнику, подняв правую руку к голове. Потом он развернулся и ушел, не сказав ни слова.
Утром 2 июня было объявлено, что в полевой госпиталь отправится новая бригада врачей. Флэмми Гамильтон должна была принять участие в операции. Кенди отчаянно искала свое имя в списках, но безрезультатно. Бригада должна была отправиться в Шато-Тьерри, где вот уже несколько дней находились американские войска. Не в состоянии рассуждать здраво, молодая женщина помчалась по коридорам больницы по направлению к кабинету
– Я хочу видеть майора Волларда, - бросила она секретарю в приемной.
– Excusez-moi mademoiselle, Ms. Le Directeur ne peux pas la voir maintenant (извините, мадемуазель, но в данный момент директор занят), - ответил солдат в форме сержанта.
– Я сказала, что хочу его видеть, и увижу! – ответила она, промчалась к двери и открыла ее прежде, чем сержант смог остановить ее.
Воллард читал какие-то документы, когда в его кабинет ворвалась разъяренная девушка. Майор тут же узнал в ней Кенди.
– Простите, что вошла без стука, сэр, - кивнув, извинилась Кенди, но я должна поговорить с вами о важном деле.
Воллард сделал рукой знак секретарю, который вбежал вслед за Кенди и сейчас открыл рот, чтобы объяснить, но жест майора остановил его. Он молча вышел и закрыл за собой дверь, оставив начальника наедине с молодой женщиной.
– Продолжайте, мисс Одри, - предложил мужчина, отложив в сторону бумаги. – Кстати, присядьте.
– Спасибо, я постою, - ответила молодая женщина. – Я видела список тех, кто сегодня поедет в Шато-Тьерри и, хотя меня там не оказалось, я хочу в качестве добровольца…
– В бригаде уже нет мест, - властным тоном прервал Воллард. – Вы ценная медсестра, и здесь вы понадобитесь не меньше, чем в полевом госпитале.
– Но, сэр, - настаивала она, чувствуя какое-то странное покалывание в груди, - Я уверена, что там пригожусь больше.
– Мисс Одри, - сухо ответил Воллард, - кажется, я уже объяснил причины, по которым вы должны остаться здесь. А теперь, если больше вам нечего сказать, я буду крайне признателен, если вы вернетесь к своим обязанностям и позволите мне вернуться к своим.
Кенди опустила голову, но какой-то внутренний голос заставил ее повторить попытку:
– Сэр, я настаиваю, что там…
– МИСС ОДРИ! – раздраженно вскричал майор. – В армии принято подчиняться приказам командира, не обговаривая их. Я подчиняюсь приказам, отданным мне, будьте добры поступать так же. Вы свободны! – закончил он.
Кенди вздохнула, но поняла, что дальнейшие попытки бесполезны, и молча вышла. После ее ухода Воллард закрыл глаза и с облегчением вздохнул. «Не хотелось бы потерять свое место из-за какой-то американки, которая имеет такое значение для генерала Фоша, - подумал он. О мистер Одри! Если бы у меня была такая дочь, я бы не знал, гордиться за нее или бояться».
Было 4 июня. Немецкий артобстрел скоро закончился, но немцы были полны решимости прорваться в Париж, поэтому скоро последовало продолжение.
Ничто не сравнится с ужасом наблюдения, как люди убивают друг друга без причины, лишь потому, что мы не способны решать
Но худшим для Терренса Грандчестера стало осознание того, что и его руки способны убивать. Руки, которые могут творить, честно трудиться, помогать… ласкать щеку спящей девушки… смогли крепко сжимать автомат, на его глазах убивающий таких же людей, забрызгивая форму кровью врага. Никто не может быть готов к такой трагедии.
Посреди битвы, пока его руки следовали животным инстинктам, его разум пытался найти смысл в «этом безумии», как назвал происходящее отец Граубнер. На секунду он усомнился, что поступает правильно, убивая врагов. Но перед его глазами предстал образ женщины, которую он любил, и которая находилась в 37 милях отсюда. Он не мог допустить, чтобы ее драгоценная жизнь подверглась опасности.
Терри не знал, сколько часов длится битва. Немцы отчаянно сражались, но и их силам подходил конец. На одном из участков они использовали артиллерию. Капитан Джексон из-за огромного дерева, стоявшего около дороги, видел, как несколько солдат умудрились втащить в разрушенный дом пару орудий и теперь вели из них артобстрел, мешавший союзникам продвигаться вперед.
– Мне нужна группа добровольцев, которые прорвутся к этим ублюдкам и убьют прежде, чем они перестреляют нас, - объявил он.
– Я пойду, - отозвался рядовой Ньюмен, мужчина лет 30.
– И я, - подхватил Терри.
Скоро вызвалось еще три человека. Джексон объяснил всем задачу.
– Двое открывают огонь из леса, постоянно меняя позицию среди деревьев, чтобы они не поняли, где мы находимся. Остальные по левому флангу подбираются к развалинам, с гранатами наготове. Приказ понятен? – спросил он.
– Да, сэр, - ответил Ньюмен, и все остальные кивнули.
Джексон и капрал остались в лесу, а Грандчестер, Ньюмен, рядовой Карсон и капрал Льюис начали передвигаться к врагу, прячась от огня орудий. Вылазка была крайне рискованной, они знали, что это может стать последним, что они сделают в этой жизни, но они должны были вывести из строя орудия врага.
– Думаешь, у нас получится, Ньюмен, - тяжело дыша, спросил Карсон.
– Не знаю, друг мой, - усмехнулся тот. – Но дома у меня жена и трое детишек, ради которых я должен жить.
Четверо мужчин медленно, но уверенно продвигались вперед. Они пробирались между камнями и деревьями. Казалось, стрельба, которую производили Джексон и второй солдат, отвлекли немцев. Но они должны были поторопиться, иначе орудия найдут тех, кто скрывался в лесу. Он продолжали двигаться, как вдруг неуклюжим движением Льюис привлек внимание немецкого солдата, который тут же уложил его двумя пулями. Остальные успели вовремя спрятаться. К сожалению, теперь немец был настороже и не сводил глаз с их укрытия. Терри подал товарищам знак.