Столкновение
Шрифт:
— Это мило. Мне, наверное, следовало проверить свой телефон, но я взглянул на него немного раньше, и у меня разболелась голова.
— Просто расслабься. Завтра ты можешь снова стать дисциплинированным капитаном.
— А сегодня? — тяжелый взгляд, который я посылаю ей, заставляет ее покраснеть и отвернуться к дороге.
Когда мы прибываем в Бостонскую гавань, все глазеют на судно. Саммер раздает инструкции, которые плохо воспринимаются нашей пьяной компанией. Но каким-то образом нам удается затащить всех в каюты.
— Наконец-то, это наша комната, —
Я замечаю коробку рядом с ней.
— А это что?
— Для тебя, — она улыбается.
Открыв ее, я достаю черное нижнее белье. Прозрачная ткань крошечного цельного платья гладкая, как масло.
— Если это будет моей наградой, я не думаю, что когда-нибудь проиграю.
— Я подумала, что ты захочешь вычеркнуть это из моего списка желаний.
Я притягиваю ее губы к своим и жадно целую.
— Подожди, — она отстраняется. — Есть еще кое-что, — она достает из коробки конверт. Я еще не успел открыть его, как она пролепетала: — Это билеты до Торонто.
Я ошеломлен.
— Ты едешь со мной?
— На две недели. До того, как мне нужно будет вернуться к началу программы. Я подумала, что смогу показать тебе все окрестности, и мы могли бы начать эту штуку с отношениями на расстоянии правильно. Это ведь не слишком, правда?
— Это идеально. Спасибо тебе, детка, — она краснеет, когда я опускаю ее на кровать. — Теперь надень это, чтобы я мог выполнить желания из твоего списка, — когда я расстегиваю ремень, то чувствую в кармане металлический предмет. Я почти забыл, что они у меня с собой.
Я достаю пушистые розовые наручники.
— Как я мог о них забыть.
Она хихикает между моими поцелуями, стаскивая с меня свитер.
— Я тоже кое-что принесла для тебя.
— Хм?
— Кленовый сироп, — шепчет она.
Я стону, поспешно пытаясь снять с нее топ. Сильный стук застает нас обоих врасплох.
— Твой папа здесь? — я спрашиваю в ужасе.
— Что… нет, с чего бы ему быть здесь?
Верно. Это было бы безумием. Стук усиливается. Я поднимаюсь с кровати, чтобы открыть дверь, а Саммер стоит у меня за спиной.
Дилан смотрит сквозь пальцы и выдыхает, когда видит нас.
— Отлично, вы все еще одеты. Киан только что упал за борт.
— Что? — восклицаем мы оба. Невозмутимый Дилан направляется к суматохе в главной комнате.
— Что ж, это определенно отрезвило его, — говорит Кэсси. Она сидит рядом с Кианом на диване.
— Это полностью убило мой кайф, — ворчит Киан. — Кто-нибудь может принести мне еще выпить?
Мое беспокойство улетучивается, когда я слышу его голос. Последнее, что мне нужно, это чтобы один из этих идиотов умер у меня на руках.
— Никогда не думал, что почувствую умиротворение от звука твоего голоса, чувак.
Киан отмахивается от меня, когда дрожь пробегает по его телу. Эли бросает ему халат, и я нахожу кнопку включения камина.
— Я почти уверен, что видел там загробную жизнь, — говорит Киан Кэсси. Амара и Сэмпсон закатывают глаза со своего места на диване.
— Ты был там две минуты, прежде
— У загробной жизни нет определенных временных рамок.
Дилан стонет.
— Скажи «загробная жизнь» еще раз, и я сам тебя утоплю.
Киан ахает.
— Ладно, хватит. Никто никого не будет топить. Киан и Эли переоденуться, а потом мы все вместе поужинаем, — дрожащий Киан салютует Саммер, и все наконец расходятся по своим комнатам.
Три драки и две летающие тарелки спустя мы поужинали и пошли играть в настольные игры. Амара была близка к тому, чтобы откусить Сэмпсону голову, поэтому мы записали их в одну команду. Это сработало не так, как ожидалось, потому что теперь они спорят о том, кто выиграл. Дилан и Киан пели с Саммер «Party in The USA» , пока осушали бутылку алкоголя без этикетки, которая меня встревожила.
Но это делает Саммер очень милой, особенно когда Кэсси зовет нас на палубу смотреть фейерверк, и она заворачивает нас в одеяло, прежде чем устроиться у меня на коленях
— Они – сущее испытание, — сонно шепчет она, кладя голову мне на грудь. Она даже принесла плюшевую корову, которую я выиграл для нее на карнавале, и положила ее между нами.
— Ты говоришь это мне. Я был отцом этих детей в течение многих лет.
— Из тебя получился отличный дилф, — говорит она, целуя меня в подбородок.
Я смеюсь.
— Итак, думаю, ты можешь сказать это сейчас.
— Что сказать?
— Эйден Кроуфорд, ты тот, кто разрушил мою ледяную крепость и показал, какие на самом деле хоккеисты.
— Этого не будет, — бормочет она. — Но ты чертовски совершенен, ты знаешь это?
Я прикасаюсь губами к ее губам.
— Только когда я с тобой.
— Ты навечно застрял со мной, Кроуфорд.
— Хорошо, потому что я люблю тебя, Престон. Очень сильно.
— Я тоже тебя люблю. Очень люблю, — Саммер все глубже зарывается в мои объятия. Ее теплый, персиковый аромат окутывает нас, успокаивая, и я притягиваю ее ближе. Когда я обнимаю ее вот так, я понимаю, что весь мой мир умещается в моих объятиях.
И я не хотел бы, чтобы было иначе.
Эпилог
Саммер
Девять лет спустя.
Торонто, Онтарио.
Я готовлю блинчики в форме Микки Мауса, когда тихий голосок зовет меня.
— Мамочка? — Аврора, наша трехлетняя дочь, взбирается на свой стул, ее ярко-розовая пачка струится, как облако. Светлые волосы заплетены в неряшливую косу, которую Эйден заплел ей прошлой ночью. Сегодня утром она не позволила мне переплести ее.