Стопроцентные чары

Карпо Катти

— Вся Великая Верхушка в сборе. — Маккин потер шею. — Впечатляет.

Продолжая ухмыляться и лукаво посматривать на совершенно застеснявшегося Эрнста Немезийского, Евгеник пару раз хлопнул в ладоши и поднял руку со сжатым кулаком вверх, призывая к тишине.

— Перейдем к общеобразовательному процессу. Ведь все мы собрались здесь исключительно ради собственного развития. Итак, помимо общих обязательных лекций, каждый студент имеет возможность выбрать интересующие его курсы — от целительства до элементарной боевки и тому подобное. Вот на этих-то занятиях и встретятся студенты всех наличествующих

в университете факультетов. Первая неделя вводная. Но учтите, список выбранных курсов должен быть отражен в бланке, который будет выдан вам вместе с расписанием первой недели сегодня вечером во время обновления Немезийским метки «Базовый Держатель». И не мечтайте, что, раз вы вольны выбирать, то можете и вовсе не посещать никакие занятия. Нонсенс, дружочки. Чтоб к следующей учебной неделе все определились с выбором. Мой зам Карина Борзая лично прошерстит каждый бланк. Найдет пустые — уж не обессудьте, собственноручно заполнит их за вас, однако тогда вам уже придется посещать курсы, которые выберет для вас мой уважаемый заместитель. Поэтому для вашего же блага гоните лень прочь и живите дружно, юные цветы жизни. А сейчас подробнее о правилах посещения общих курсов нам расскажет Карина Борзая.

Цок-цок-цок. Откинув длинные волосы за плечи и грозя раздавить своей свирепой аурой первые ряды, Борзая вышла вперед, поправила очки и неожиданно громко гаркнула:

— Так, лупоглазые опоссумы, только попробуйте прогуливать занятия! И я вас всех уро...

Стремительная ладонь почти с нежностью прикрыла некрасиво перекошенный рот Борзой. Немезийский, сконфуженно морщась, свободной рукой успокаивающе погладил Карину по плечу.

— Достаточно и весьма информативно. — Огромные ручищи Скального легли на талию женщины. Приподняв ее над сценой, Евгеник пронес своего заместителя пару метров, словно ребенок любимую куклу, а затем аккуратно поставил на прежнее место рядом с собой. — Двигаем дальше. — Как ни в чем не бывало продолжил директор. — А теперь представлю старост факультетов — ваших папок, мамок, гонителей и утешителей на ближайшее будущее.

Евгеник вместе с заместителями отступил к стене, открывая обзор на темную часть сцены. Вспыхнул свет. Пять фигур, не шевелясь, стояли в идеально ровном ряду, спрятав руки за спину. Отличающиеся ростом, комплекцией, выражениями на лицах, но одинаковые в одном — все они были одеты в угольно-черные блейзеры. На левой стороне расстегнутых блейзеров виднелись нашивки — гербы факультетов.

— Начнем с той стороны. Староста факультета Фомальгаут — Флориан Руфус. Напоминаю, что на этом факультете учатся фейри.

Крайний в ряду старост юноша — стройный, как молодая липка — быстро кивнул, а затем наигранно медленно поклонился аудитории. По плечам скользнули длинные вьющиеся волосы, по цвету напоминающие серединный диск ромашки. Тонкие черты лица, острый подбородок, плавно скользящий по рядам взгляд синих глаз и кривоватая ухмылка создавали впечатление, что этот субъект всего за пару мгновений успел проникнуть в сущность всех находящихся в зале и для каждого у него уже был подготовлен судьбоносный план принесения пользы ему лично.

— Староста факультета Мимоза — Александр Цельный.

Широкоплечий парень, на голову ниже Флориана и щеголяющий черным пышным ежиком волос, кланяться не стал.

Густые темные брови, и так уже нахмуренные с внушающей уважение сосредоточенностью, сдвинулись к переносице до предела. Огромные голубые глаза сверкнули сталью, губы плотно сомкнулись, образовав едва видимую линию. Аркаша готова была поклясться чем угодно, что эта отталкивающая сердитая мина всего лишь маска, под которой юноша старательно прятал смущение из-за всеобщего внимания.

— Староста факультета Вега — Рудольф Фрай.

Надсадный смешок. Крепкий парень, ростом лишь немного уступающий старосте Фомальгаута, с роскошной серебристой шевелюрой до лопаток и с наколкой в виде скалящегося волка сбоку на шее выставил руки, сжал кулаки и ударил ими друг о друга. Этакий воодушевляющий жест перед глобальной атакой на неприятеля. Предупреждение Скального об отсутствии в его речи призыва к войне, адресованное вервольфам, сразу приобрело смысл.

— Староста факультета Денеб — Владлен Шарора.

В первую секунду Аркаша решила, что ослышалась. Шарора? Та же фамилия, что и у ее персонального демонического вредителя?

Выделяющийся среди пышущих здоровьем и румянцем коллег почти трупной бледностью парень и правда отдаленно напоминал Ровена. Тот же насыщенный малиновый оттенок волос — хотя и не таких длинных, как у знакомого Аркаши, — алые демонские глаза. Однако взгляд Ровена никогда не давил столь пугающей смесью презрения и брезгливости. Премерзкая помойная куча и то удостоилась бы лучшего.

«По-моему, я начинаю догадываться, почему Момо свалил из Денеба», — пробубнила Аркаша, мысленно занося старосту факультета демонов в свой список личностей, на которые у нее пока была одна-единственная реакция: «страшно ж, вашу ж кашу!»

— Староста факультета Сириус — Грегори Рюпей.

А вот и папашка Смешанных. Аркаша подалась вперед, с замиранием сердца ожидая увидеть существо, достаточно отважное для того, чтобы возглавить факультет а-ля «винегрет из черте кого».

Староста Сириуса превзошел все ожидания. А точнее, безжалостно растоптал чудесные песочные замки фантазии и разорвал хрупкую ткань волшебных иллюзий.

Худощавый парнишка в очочках и со стрижкой длинный боб на волосах цвета воронова крыла, пристально всматривающийся в зал и по-детски потешно поджимающий губы, уж никак не походил на человека, способного удержать под контролем свору разномастных чудищ.

Оправившись от нахлынувшей волны разочарования, Аркаша угрюмо задумалась о том, что же ждет ее на факультете с таким тщедушным старостой. Вега и Денеб смотрелись куда эффектнее.

— А он кто? — Аркаша подергала рукав кофты Маккина и кивком головы указала на Грегори.

— Староста? Маг.

— МАГ?!! — Она закашлялась. — Маг во главе Сириуса? Блин, я совершеннейший профан в этой чертовой системе!

С гордостью пробежав глазами по «папашкам» своих воспитанников, Евгеник Скальный добавил:

— Каждый из старост также является капитаном чарбольной команды своего факультета.

— Кхем-кхем, — демонстративно громко откашлялся Флориан.

— Да, кроме Руфуса, — исправился Скальный, картинно закатывая глаза.

— Я слишком изящен для подобных жестоких занятий, — мелодичным голосом сообщил Флориан, отвесив новый полный достоинства поклон.