Стой, бабка, стой
Шрифт:
– Это не твое дело!
– Воскликнул Тим и помчался в другую комнату.
Но Ирринг не ушел, отправился вслед и сел на подвернувшийся стул.
– Мое или не мое, не важно.
– Произнес он.
– Для меня важно другое. Ты думал о том, почему оно не работает?
– Д-думал.
– Произнес Тим.
– Я не знаю, почему. Потому что нет этих волн. Их никто не открывал! Они только в теории и больше нигде!
– На счет не открывал, ты не прав.
– Что? Как это?!
– Их существовани было доказано довольно давно. С помощью очень простой
– Серьезно?
– Да, Тим. Так что, волна есть. А вот почему она не поймалась, это тебе надо подумать.
– Может...
– Тим остановился.
– Что?
– Может, она слабая.
– И прибор не чувствует? И как это изменить?
– Усилить волну. Или чувствительность.
– Волну нам не усилить. Напряжения не хватит.
– Значит, нужен усилитель. Еще один.
– Тогда, идем, Тим.
– К-куда?
– Туда. Работать.
– Отец приказал мне не выходить из дома.
– Отец не имеет права тебе приказывать. Ты не раб, Тим. Или ты раб?
– Я не раб.
– Тогда, идем.
Он все же пошел.
А через пару часов в схеме приемника появилась вторая лампа, и Ирринг был рад, когда парень придумал "проверку" применика путем подачи на вход сигнала, ослабленного с помощью сопротивлений.
По всем рассчетам получилось, что схема срабатывала от напряжения на входе в сотую долю вольта.
После этого началась попытка получить более сильную волну в передатчике. Но приемник так и не сработал.
Ирринг некоторое время стоял, затем соединил два конца от передатчика с приемником и снова нажал на ключ. Схема не заработала.
– Что ты сделал?
– Спросил Тим, взглянув на получившееся.
– Ты же замкнул сигнал, он и не прошел.
– Да, но здесь же тоже замкнуто.
– Ирринг показал на место в антенне, где сигнал замыкался.
– Если прямо не проходит, то через воздух и подавно.
Тим снова сел. Он долго раздумывал, но так и не пришел ни к чему. Время подходило к вечеру, и он вскочив помчался домой, ничего не говоря. Ирринг понимал, почему.
Он отправился вслед за парнем, зашел по дороге в полицейский участок и попросил офицера и помощника пройти с ним для улаживания некоего конфликта. По дороге Ирринг рассказал людям, в чем дело, и те согласились, что отец, избивающий сына, не достоин уважения...
Из дома слышались крики. Офицер первым вскочил в комнату, где в этот момент отец бил Тима палкой.
– Прекратить!
– Выкрикнул полицейский. В комнату вошел еще один полисмен, а вслед за ним и Ирринг.
– Что это значит?
– Произнес хозяин дома.
– Вы не имеете права врываться!
– Мы не врывались.
– Произнес Ирринг.
– Мы вошли в дверь, которая не была закрыта. Перед этим мы стучали, но видимо вы не слышали, потому как были заняты избиением своего сына.
– Ничего подобного не было! Он получил наказание за непослушание!
– Да-да. Вы запретили ему выходить
– Ирринг прошел вперед и вынул лист бумаги.
– Вы здесь и сейчас подпишете этот документ, в котором обязуетесь никогда, ни при каких обстоятельствах не притрагиваться к своему сыну.
– Вы не имеете права требовать, что бы я подписывал подобное!
– Здесь трое свидетелей, что вы били человека.
– Произнес Ирринг.
– Не бил, а наказывал! Он мой сын, и я имею право!
– Вы так же заявите, что имели право кидаться на меня с ломом. А это уже уголовно наказуемое преступление.
– Этого никто не докажет.
– Достаточно моих слов. А то что никто больше этого не видел, не имеет значения.
– Я видел!..
– Воскликнул Тим и осекся.
– Как видите, господа, это признал даже сын этого человека.
– Вы пройдете с нами.
– Сказал офицер отцу Тима.
– Господин офицер, я прошу повременить.
– Произнес Ирринг.
– Я не хочу, что бы отец моего компаньона оказался в тюрьме. Мне достаточно того, что он подпишет эту бумагу.
– Ирринг взглянул на человека.
– Итак, вы подписываете или отправляетесь в тюрьму, сэр?
– Я.. Я подпишу...
– Загворил тот.
– Тогда, подписывайте.
– Ирринг вынул ручку, и человек взяв ее дрожащей рукой подписал бумагу.
– Очень хорошо.
– Сказал Ирринг и взглянул на полицейских.
– Большое спасибо, господа, за вашу помощь. Думаю, вы можете быть свободны.
– Вы уверены, что он не нападет снова?
– Спросил офицер.
– Я уверен. Он же трус.
– Ответил Ирринг.
– Я не!...
– Заговорил человек и осекся.
– Да-да. Вы не.
– Произнес Ирринг.
– Если что, зовите нас.
– Сказал офицер и два человека удалились, а Ирринг прошел через дом и сел на стул.
– Надеюсь, вы хорошо прочитали подписанный вами документ.
– Сказал Ирринг.
– Вы обязались не бить своего сына. Не ругать его без серьезного повода. Полагаю, вы понимаете, что все происшедшее совершенно несерьезно, что бы его ругать?
– Д-да, сэр.
– Произнес человек.
– Очень хорошо. Вы так же обязались не препятствовать своему сыну делать что бы то ни было, в том числе ходить на работу, заниматься своими исследованиями. Так же вы обязались не требовать со своего сына никаких денег из тех, что он получит по заключенным контрактам. Вы понимаете мои слова, господин Дэрс?
– Д-да, сэр.
– Этот документ останется у меня.
– Продолжил Ирринг.
– Я надеюсь, вы понимаете, что в случае его невыполнения я напишу заявление о вашем нападении на меня. Этому есть свидетель, и есть два свидетеля, которые подтвердят, что ваш сын проговорился, что видел это нападение. И, самое главное, о чем я хочу вас предупредить. В случае, если с вашим сыном что либо произойдет. Что угодно, даже если хулиганы на улице его побьют, а не вы, первым подозреваемым будете именно вы. Вам это ясно?