"Стоящие свыше"+ Отдельные романы. Компиляция. Книги 1-19

Денисова Ольга

А деятельность Ясна развернула немедленно, разослав телеграммы сразу пяти своим славленским подругам с приглашением на завтрашний обед. Йера решил, что для нее это способ не только убить свободное время, но и отвлечься от тягостных мыслей о Йоке, от самообвинений и страхов.

И перед обедом, когда Йера вышел встретить Сватана к воротам, он услышал щебет жены у забора – она говорила с соседкой:

– Нет-нет, я точно не знаю, где это. Где-то далеко, кажется, за сводом. Но мой муж побывал там на этой неделе и рассказывает просто кошмарные

вещи!

Говорить об Исподнем мире со Сватаном Йера поостерегся, но осторожно намекнул, что комиссия наткнулась на некоторые секреты чудотворов, которые было бы неплохо знать, но совсем необязательно обнародовать. И поскольку речь идет о герметичных науках, в том числе об экстатических практиках, комиссии требуется помощь эксперта в области психиатрии, магнетизера с медицинским образованием. Пока нужна только негласная консультация, по результатам которой и следует принимать решение об официальном заключении эксперта. Разумеется, работа врача будет щедро оплачена.

– Я так и знал, что у чудотворов рыльце в пушку, – невозмутимо улыбнулся Сватан. – Так что твое заявление на пресс-конференции мало кого удивило. Но, по-моему, социал-демократы не очень хотят ссориться с чудотворами, зато поддержка консерваторов тебе обеспечена.

– Я действую в интересах избирателей, а не политических партий. Поэтому меня и выбрали председателем комиссии.

– Ходят слухи, скоро подорожает энергия? – легко перескочил на другую тему доктор.

– Я пока ничего об этом не знаю, но, судя по всему, так и будет. На прошлой неделе на заседании фракции обсуждался проект экономии уличного освещения. Чудотворы предложили не поднимать цену на свет уличных фонарей в случае, если проект будет одобрен. Если же нет – цены поднимутся процентов на шестьдесят.

– Признаться, я не очень хорошо понимаю эти политические штучки… – кашлянул Сватан.

– Это не политика, а экономика. Чудотворам сейчас не важны доходы от продажи энергии, их больше волнует ее экономия. Уличное освещение – это начало. Заставить фабрикантов остановить силовые машины чудотворы не смогут, поэтому поднимут цены – и расход сократится сам собой.

– Да, я слышал, консерваторы уже заявляли об этом… И чем нам это грозит?

– Серьезным кризисом. Ростом цен. Закрытием предприятий, безработицей. Если бы речь шла о доходах чудотворов, они бы поднимали цены постепенно. Но им нужна экономия энергии, поэтому подъем цен будет разовым и существенным.

– Я думаю, они побоятся на это пойти, – покачал головой Сватан.

– Им придется. Чудотворы, конечно, предпочли бы делать хорошую мину при плохой игре, но уж больно плоха игра…

Йера подумал, что, возможно, обольщается насчет чудотворов. Удержать власть любой ценой, сделать вид, что ничего страшного не происходит, не предпринимать ничего для спасения людей, как здесь, так и в Исподнем мире… Ограничиться полумерами, вроде тюрем для мрачунов… Использованием Йоки для сброса энергии в Исподний мир…

Думать

о Йоке было тяжело. Больно. Мысль о том, что он может спасти мир, а не погубить, сначала согревала Йере сердце, но постепенно все чаще и чаще он вспоминал о том, что готов был предать сына в угоду принципам. Да-да, не ради абстрактных избирателей, не ради спасения мира – именно из принципиальных соображений. Ради возведенной в культ честности, которая на поверку оказалась чудовищной подлостью, ради доброго имени – или, лучше сказать, репутации…

– Как Ясна? – спросил Сватан, заполняя паузу. – Стоит ее сегодня посмотреть?

– Думаю, сегодня уже гораздо лучше. Тем более что я придумал ей занятие, которое отвлечет ее от всех неприятностей. Она с головой окунулась в новый благотворительный проект.

– Очень хорошо. Признаться, я считаю, что нервные срывы наших жен – от избытка свободного времени. А Ясна, я помню, в юности увлекалась политикой…

– Ну, я бы так не сказал. Она, как и я, очень чувствительна к несправедливости, но понимает ее по-женски: чтобы не было голодных, обиженных, несчастных. Мне кажется, это ее украшает. А политика – грязное дело, Ясне не стоит в него вмешиваться.

– А как дела у Йоки? Он в самом деле поступает в Ковчен?

– Да, но пока о результатах говорить рано. Я не хотел бы сглазить… – Ложь далась Йере на удивление легко. Неужели он превращается в политика – в одного из сонмища политиков, для которых лгать так же естественно, как дышать?

– Я всегда считал твоего сына способным, но чересчур своевольным для воспитанного юноши. – Сватан сказал «твоего сына», хотя прекрасно знал, что Йока – приемный ребенок. И Йере было это приятно. Раньше он бы не обратил на это внимания, но сейчас… Нет, никогда, никогда он не считал Йоку чужим!

– В этом своеволии нет его вины, это исключительно моя заслуга, – грустно усмехнулся Йера, опустив глаза.

– Надеюсь, это не пойдет ему во вред, а сослужит только хорошую службу. И я искренне желаю ему поступить в Ковчен, это было бы прекрасным началом карьеры. – Сватан поднял бокал.

Ах, если бы он только знал… Йера выдавил из себя улыбку. Учеба, карьера, будущее – а есть ли оно у Йоки? Есть ли оно у жителей Обитаемого мира вообще? «Хлынет огонь в леса»…

– Я был за сводом на этой неделе… – сказал Йера, не глядя Сватану в глаза.

– И как там? Дождливо?

– Не совсем, хотя дожди там случаются. Преимущественно грозовые. Там нет ничего живого. Ни травинки, ни деревца. Ураганные ветры гоняют пепел по выжженной земле. Знаешь, мне стало страшно…

– Брось, Йера, – засмеялся Сватан. – До крушения свода мы не доживем.

– Я в этом не уверен. Чудотворы хотят снизить расход энергии именно для поддержания свода.

– Я думаю, это временные трудности, и они нас не касаются. Во всяком случае, небольшая экономия нам всем не помешает, мы привыкли жить на широкую ногу, а это ни к чему.