"Стоящие свыше"+ Отдельные романы. Компиляция. Книги 1-19

Денисова Ольга

– Инда, но ведь Исподний мир существует. И дети в нем на самом деле умирают от голода…

– Возможно, существует и дух Ватры Второго, я не проверял. Но доктор Чаян был очень взволнован тем, что председатель думской комиссии проявляет яркие симптомы параноидной схизофрении: бред и видения. Доктор почти не сомневается в диагнозе, и, честное слово, это уважаемый врач, заслуживающий полного доверия. Я думаю, что консилиум психиатров безоговорочно подтвердит этот диагноз. Когда экзальтированные барышни собирают игрушки для какого-то там мира где-то

за сводом, в котором случайно побывал чей-то муж, – это дело их личной глупости. А когда председатель думской комиссии путешествует по иным мирам – это схизофрения, Йера. Заметь, я палец о палец не ударил, чтобы заполучить эту заверенную по всем правилам бумажку из клиники доктора Грачена, – она пришла в Тайничную башню по почте.

– Я не сомневался, что каждый психиатр в Славлене работает на Тайничную башню, – поморщился Йера.

– Да нет же, милый мой! Нет! Все дело в том, что нечудотворам в самом деле вредны экстатические практики, поэтому я легко могу предсказать, чем кончится дело: тяжелым психозом, когда и школьнику станет ясно, что Йера Йелен сошел с ума.

– Зачем ты забрал у меня энциклопедию?

– Какую энциклопедию? Я ничего у тебя не забирал.

– У меня на столе вчера лежали три тома энциклопедии Исподнего мира. Вы с Ясной выбирали из них иллюстрации для статей.

– Йера, мы выбирали иллюстрации из «Большой Северской энциклопедии». Вон она стоит, я вижу даже отсюда. – Голос Инды стал приторно-ласковым. – Йера, ты в самом деле нездоров, это не выдумки чудотворов и не фантазии доктора Чаяна. Никакой энциклопедии Исподнего мира быть не может.

– А сказочник, Инда? Сказочник? Бог Исподнего мира?

– Бог Исподнего мира? Йера, ты же взрослый человек. Зачем всерьез воспринимать слова сказочников? Возможно, он просто пошутил.

13 июня 427 года от н.э.с. Исподний мир

Новая гать не дошла до замка каких-то тысячи локтей. В самом ее конце стоял приземистый, но просторный бревенчатый дом – карета господина Красена, запряженная четверкой лошадей, подъехала к нему вплотную и остановилась так, чтобы со стен замка ее никто не увидел.

Ночная тьма еще не сменилась предрассветными сумерками, только небо за замком чуть порозовело, и отсюда он казался нагромождением черных скал с пиком в центре – Укромной башней.

Дверь в карету распахнул комендант гвардейской заставы, но Волчок сидел с его стороны и первым вышел из кареты.

– Знатуш уже там? – спросил Красен, спускаясь на бревенчатый настил.

– Давно, – кивнул комендант.

– В замке тихо?

– Тихо. Никакого движения на стене не было ни вечером, ни ночью.

– А мост?

– Мост подняли позавчера, с тех пор никто в замок не въезжал.

– Вот как? У них были причины поднять мост? – удивился Красен.

– Знатуш приказал подвести к краю гати две осадные башни. После этого мост и подняли. Сейчас башни уже убрали.

– Пойдем. – Красен махнул рукой Волчку и направился

в дом.

Внутри было пусто, но недавно настеленные полы уже истоптали множеством сапог. Вместо окон со стороны замка по стене тянулась узкая щель высотой в один венец.

– Наблюдать будем вдвоем: вдруг ты увидишь что-нибудь, что ускользнет от меня, – сказал Красен, подходя к щели. – И будь готов сорваться с места в любую секунду.

Волчок кивнул. Щель была расположена чуть выше уровня глаз, но через минуту комендант уже принес две широкие колобашки и передал Красену деревянный сундучок с резьбой на крышке. В сундучке лежали две подзорные трубы, и одну Красен передал Волчку.

– Смотри внимательно. Скоро начнется.

– Это так важно – начать именно на рассвете? – переспросил Волчок.

– В замке поздно ложатся и поздно встают. Рассвет – самое сонное время там. Но примерно через час от восхода солнце выползет из-за стен и начнет слепить глаза стрелкам Особого легиона. Им надо будет или сменить позицию, или отойти совсем.

Воздух уже серебрился сумеречным светом, необычайно прозрачный для летнего утра, – ночной туман унесся в небо вместе с вихрями, созданными Спаской. Волчок не сомневался, что у чудотворов ничего не выйдет, но в глубине души немного волновался: вдруг они придумали еще какой-нибудь подвох, о котором он не смог предупредить Змая?

– Видишь позицию стрелков? Чуть правее?

Волчок направил подзорную трубу туда, куда указывал Красен: арбалетчики зарылись в мох, их плащи слились с болотом. В предрассветной мгле их было трудно рассмотреть даже на близком расстоянии.

– А там – ребята Знатуша. – Красен указал в сторону чуть левей от замка. – Видишь?

– Нет.

– И я не вижу. Посмотри хорошенько.

– Есть. Одного вижу. – Волчок качнул головой: вот это да! Арбалет лежал на кочке, а сперва показалось, что это сломанная ветка. И палец на спусковом крючке был обернут в мох…

– Гляди. – Красен подтолкнул его в бок. – На старую гать гляди. Началось. А когда будешь писать отчет Огненному Соколу, не забудь оставить себе копию: на старости лет будешь рассказывать внукам, как убили Живущего в двух мирах.

Голос Красена был едким, словно он обвинял в этом покушении Волчка.

По старой гати к воротам брели две фигуры, с ног до головы закутанные в кинские плащи. Одна – согбенная, сухая, другая – тонкая и гибкая. Старик и молодая женщина.

– Кто это? – спросил Волчок.

– Это одна из жен Живущего в двух мирах, из Къира. И ее отец. Думаю, оборотень выйдет встретить родственников.

Женщина поминутно оглядывалась и втягивала голову в плечи, старик шел спокойно.

– Они под прицелом?

– Конечно. Они не знают, зачем их сюда привезли, но она что-то чует по-женски. Если бы ей не пригрозили смертью отца, она бы скорей умерла, чем согласилась причинить вред своему мужу. Женщины на востоке только кажутся покладистыми, на самом деле они горды и непокорны.