Стойкий запах лосьона
Шрифт:
– Вы что, уносите это?
– спросил главный.
– Разумеется, стекла-то чужие, доктора Каширговой. Мне писать еще одну объяснительную в связи с новыми обстоятельствами?
– Ничего не надо, - буркнул главный...
"С этим все, - подумал Костюкович, спускаясь по лестнице.
– Теперь в прокуратуру..."
Следователь откровенно удивился, когда, ответив "Входите" на стук в дверь, увидел Костюковича. Но сказал служебно-любезно:
– Садитесь, доктор.
– Я вас долго не задержу, - Костюкович извлек из кейса коробку со стеклами, объяснил
– Ну вот и прекрасно!
– обрадовался следователь, и Костюкович понял, что радость эта относится не к нему - просто человек доволен, что избавляется от хлопотного дела и жалобу матери Зимина можно будет похерить коротенькой отпиской.
– Благодарю вас, доктор, - сказал следователь, возвращая Костюковичу коробку со стеклами...
– Ну что, будем звонить?
– спросил Рудько, дожевывая булку с куском колбасы.
– Ох, какая с тебя большая бутылка, Иван!
– Это за что?
– спросил Михальченко.
– Как за что? Вожусь я с твоим делом, а у меня своей работы невпроворот.
– Ты что, так уж уверен, что дело это мимо тебя боком пройдет?
– Чего не знаю, по тому и не скучаю. Слышал такую поговорку?
– Ладно, звони, будет тебе бутылка.
Рудько набрал номер телефона заводского коммутатора:
– Девушка, из ГАИ говорят, мне завгара, соедините.
Сквозь треск и шелестение в трубке послышался голос:
– Кого надо?
– Завгара.
– А кто спрашивает?
– Следователь ГАИ, старший лейтенант Рудько.
– Я и есть завгар.
– Где находится ваш водитель Дугаев?
– В командировке.
– Когда уехал?
– Утром сегодня, в половине девятого.
– Куда?
– На Волынь за хмелем.
– На своем "рафике"?
– Нет, на бортовом "ЗИЛе".
– Номер, серия?
– МНО 44-86.
– Кто послал?
– Отдел снабжения и сбыта.
– Спасибо. Пока все.
– Случилось чего с ним?
– спросил завгар.
– Пока все в порядке, - сказал Рудько, завершая разговор, который Михальченко слушал по параллельному аппарату.
– Слышал?
– Да.
– Вот и кумекай... Может, на сегодня хватит? Мне еще в одно автохозяйство съездить надо.
– А когда бутылку разольем?
– спросил шутливым тоном Михальченко.
– Я тебе напомню, не беспокойся...
Вернувшись в бюро, Михальченко пересказал Левину все, что они с Рудько выяснили и сделали.
– Значит, наследил?
– спросил Левин, имея в виду те несколько гранул, которые Михальченко нашел у ворот гаража Дугаева.
– Только непонятно, когда они высыпались: когда привез мешки со склада, или когда, возможно, перепрятывал их.
– Существенная разница, - заметил Левин.
– Это уточним, как только прихватим его.
– Ну-ну...
– Жена Дугаева сказала, что накануне вечером говорил он ей, что наутро должен ехать в ГАИ. А вместо этого вдруг укатил на Волынь.
– А может он не сам придумал эту поездку, а по чьей-то команде? Да и на машине, закрепленной не за ним,
– Завгар говорит, что послал Дугаева на Волынь в отдел снабжения и сбыта, - уточнил Михальченко.
– Так может мне позвонить туда, попробовать узнать, почему они так срочно откомандировали Дугаева?
– Левин потянулся к телефону.
– Подождите, Ефим Захарович, - остановил его Михальченко.
– Есть два вопроса, которые Рудько не задал жене Дугаева и завгару. Я только сейчас подумал об этом.
– Давайте-ка сперва я позвоню завгару, а потом съезжу к Дугаевой, - он заглянул в свой блокнот и набрал номер коммутатора пивзавода.
– Девушка, пожалуйста, завгара мне... Алло, гараж? Мне завгара... Это опять из ГАИ старший лейтенант Рудько. Меня интересует, с каким документами поехал Дугаев на чужой машине? Так... Так... Ясно... А почему не хозяин грузовика? Что?.. Ага, понятно... А как звонить начальнику отдела снабжения и сбыта? Как? 5-13? Ясно... А фамилия?.. Деркач?.. Спасибо, - Михальченко опустил трубку, сказал Левину: - У него техталон, серия "С", копия техпаспорта водителя грузовика, который уже неделю бюллетенит, доверенность и прочие документы. Завгар все это имеет у себя на случай, если нужно кого-то посадить на другую машину. Номер телефона начальника отдела сбыта 5-13. Фамилия Деркач. Теперь можете звонить, а я подскочу быстренько к мадам Дугаевой, - Михальченко направился к двери.
Но звонить туда Левин передумал, решил дождаться возвращения Михальченко, а позвонил Чекирде, имея на уме что-то свое. Тот оказался на месте.
– Артур Сергеевич, вы кого-нибудь на пивзаводе знаете?
– спросил Левин.
– Замдиректора по строительству и начальника отдела снабжения и сбыта.
– Какие у вас с ним отношения?
– В сущности никаких.
– Кто-нибудь из них интересовался, как идут у вас дела?
– Нет.
– Кто первый получает сведения о прибытии груза для вас и о его характере? Завскладом?
– Нет, прежде всего таможня.
– Мощность вашего будущего завода велика?
– Достаточная, чтобы через год-два обеспечить город и область баночным пивом. А потом, когда смонтируем еще две линии, будем иметь резерв для других регионов, по бартеру, скажем, за сахар.
– А какова будет стоимость банки пива?
– Точно мы еще не скалькулировали, но, думаю, процентов на десять будет дешевле, чем государственное.
– За счет чего?
– За счет себестоимости, современной технологии, линии все автоматизированы, электроника, минимальное количество людей... А почему вас все это интересует?
– Такой уж я уродился, любопытный... Договариваемся так: без нас ничего не предпринимайте, и Боже вас упаси появиться в эти дни на складе. Вы поняли?
– Не совсем.
– Это не страшно. Главное - чтоб вы мои слова поняли, а что за ними это уж мои заботы.
– Не возражаю, лишь бы был результат.
– Вот и славно. До свидания...
На этот раз Дугаева открыла не так быстро. Она была уже не в халате, причесана, чуть подкрашена, в коридоре стояла сумка.
– Еще минут пять, и вы бы меня не застали. С мужем ничего не случилось?