Страдания среднего возраста
Шрифт:
— Лика? — вывел меня его голос из транса.
— Что?! — очнулась я.
— Ты идёшь?
— Куда?
— Тарик пригласил тебя на танец, Лика, — подсказала Викуся.
Я пожала плечами.
— Вообще, я устала. Давай просто посидим?
— Давай потанцуем, пока заказ не принесли.
Я нехотя встала из-за стола. Тарик вывел меня в центр зала.
Мы начали медленно топтаться в обнимку, как погас свет. За соседним столиком захлопали, и в зал вкатили торт со свечами.
— Что за чёрт! — возмущённо буркнул кто-то, и тут же послышался звук битой посуды и ругань с воплями.
Я
— Дорогая! — прохрипел Тарик, пытаясь встать.
— Да слезь уже с меня, увалень! Будь всё проклято! — ругалась я, — встань!
— Уже встал, дорогая, — блаженно расплылся в улыбке старый идиот, откатываясь в сторону.
Я села прямо на полу, вытянув ноги, пытаясь отдышаться и определить, не лопнула ли я от перегрузки.
— Мать моя! Какие дивные панталоны, какое чудное кружево! — послышался сзади знакомый гадкий голос, — у вас отменный вкус, Анжелика Николаевна, и я искренне не перестаю им восхищаться! — сказал Тархан.
Я одёрнула свой балахон и закатила глаза, подняв голову к потолку. Но бог не торопился покарать его молнией, как не давал мне провалиться сквозь землю…
Домой я тем вечером не вернулась. Тарик без обиняков заявил мне, что похищает меня, и привёз в отель. Представ передо мной в семейных трусах в полосочку и в чёрных носках и белой майке, старый дурак на коленях просил прощения и снисхождения, и я снизошла. Отбросив все мысли и надев на шею кулон в форме сердца из моего любимого рубина, я просто пожалела нас обоих, снова удостоившись звания ангела…
Часть IV. Анжелика в новом формате
Как известно, ум дурости не помеха…
Иоанна Хмелевская
Глава 1. Плывущие по течению
Даже умнейшая, интеллигентнейшая и высокообразованная женщина в некоторые моменты своей жизни умудряется не думать вовсе.
Иоанна Хмелевская
Я устроилась продавцом в огромный магазин детских игрушек благодаря связям Ленуси. Сначала и товар, и клиентура были непривычными, но продажи есть продажи, и я скоро привыкла. А вот квартиру искать не стала, узнав, сколько стоит аренда. Даже на свою общагу я с трудом наскребала. Толик, дай бог ему здоровья, настойчиво звал меня домой, да и Лидушка, моя красавица, приезжала и звала, но я отказалась. Не хочу мешать молодым. Я просто жила, растворившись в этой жизни, не думала ни о чём кроме повседневных мелочей и не строила ни планов, ни козней, а тихо плыла по течению. Февраль, март и апрель пролетели, как ветер над полем, не задев мою новую жизнь.
Апрель плакал последними капелями, когда Лидушку положили на сохранение. Наша коктейльная трубочка стала похожа на арбуз и не могла обуваться без посторонней помощи. До родов оставалась неделя или две. Я приехала к ней с бананами и йогуртами и с печёночными котлетками, которые она обожала, и которые никто кроме меня не делал, потому что лень было возиться.
Я взяла ей куртку и сапоги и вывела её в скверик подышать воздухом. Мы постелили плед на лавочку и уселись
— Спасибо, мама Лика. Так печени захотелось, а маме всё некогда.
— Ешь на здоровье. Как ты себя чувствуешь?
— Нормально. Вообще не понимаю, зачем меня сюда заперли. Жила бы до родов дома!
— Нельзя, дорогая. Всё же, у тебя двойняшки.
— И что? Одним больше, одним меньше, рожать всё равно одинаково!
Я усмехнулась. Малышка ни разу не рожала, но мыслит верно.
— Как твои родители? — вдруг спросила я.
— Мама здорова. Папа перенёс ангину. Дядя Тарик наконец начал ходить.
Я насторожилась.
— Что значит, наконец начал ходить?
— Ну, после той аварии.
— Да какой аварии?!
— А вы не знаете?
— Дорогая, ты прекрасно знаешь, что мы с Тариком расстались! Я ничего не знаю о нём и о его жизни с января! Какая авария, — спросила я снова внезапно осипшим голосом.
— Э, дядя Тарик как-то поехал с дядей Геной на подлёдный лов. Ему понравилось, и он потом поехал со старшими парнями. Они поехали на нескольких машинах, наловили рыбы. А когда уезжали, все были сильно навеселе. И машина перевернулась на повороте и скатилась с холма прямо в озеро. Они все были сильно ранены, да ещё в воде и в снегу перемёрзли, но выжили. Дядя Тарик выздоравливал дольше всех, так как у него обе ноги оказались сломаны, и его немного утащило под лёд, а он долго не мог выбраться и простыл до пневмонии, — рассказала Лида.
Я молча взяла из контейнера котлетку и задумчиво её сжевала. Бедный Тарик! Интересно, кто за ним ухаживал? Не Олечка, уж точно, и не Диля с Рыжей Лошадью. Возможно, Марьям проявила участие или кто-нибудь из невесток от его многочисленных племянников. Обе ноги! Какой ужас. С его вечными поездками это, наверное, ужасно сложно. И пневмония! Тарик так ненавидит насморк, говорит, что состояние простуженности и заложенности его угнетает.
— Мама Лика!
— Что?
— Вы в порядке?
— Да. А ты?
— Я в порядке. Хотите ещё?
— Что?
— Это последняя, — и Лика протянула мне контейнер, на дне которого лежала последняя котлетка.
О, боже! Я схомячила все котлетки, принесённые для Лидушки.
— Извини, дорогая, неловко получилось. Я просто задумалась.
— Я поняла. Но я замёрзла и хочу в туалет. Так давит! Идём обратно?
— Конечно, дорогая. Идём.
Я отвела невестку обратно в отделение и поехала домой. В автобусе я задумалась о том, как теперь компенсировать то, как я её объела, и очнулась на конечной остановке. Выйдя на улицу, я сообразила, что оказалась в коттеджном посёлке, и чертыхнулась. Куда меня занесло?! Я перешла дорогу, чтобы уехать обратно в город на следующем рейсе.
— Дорогая Анжелика! Какая встреча! — ласково пропела Марьям, — давненько вас не было видно. Как вы?
— Хорошо. Как вы?
— Отлично. Вот, ездила с внуком за покупками.
— На автобусе?
— Он обожает покупать билетики, — вздохнула Марьям.
— И что ты купил? — спросила я малыша.
— Кубики! — оглушил меня карапуз.
— Любишь строить?
— Да!
— В нашем магазине много кубиков, а ещё различные детали для крыш и мостов — арки, башни. А ещё есть лего и много конструкторов. Заходи с бабушкой!