Страх Мудреца. Дилогия
Шрифт:
Она нервно огладелась и повернулась ко мне, ее лицо сияло под капюшоном.
"Я наконец нашла вас!" сказала она затаив дыхание.
Она была моложе чем я думал, не старше четырнадцати.
Завитушки каштановых волос обрамляли ее бледное лицо и стремились выбиться из под капюшона
Я все еще не доверял ей
"Я потратила уйму времени чтобы найти вас" сказала она.
"Я провожу так много времени тут, что мама думает что у меня кавалер в Университете"-сказала она почти застенчево.
Я
Но прежде, чем я успел вымолвить хоть слово, она снова заговорила.
– Не волнуйся, - сказала она.
– Я никому не сказала, что поехала навестить тебя.
– Ее светлые глаза потемнели от тревоги, как пруд, когда солнце заходит за тучи.
– Я знаю, что так безопаснее.
И только когда лицо потемнело от беспокойства, я узнал ее.
Она была молодой девушкой, с которой я встречался в Требоне, когда расследовал слухи о Чандриан.
– Нина, - сказал я.
– Что ты здесь делаешь?
– Ищу тебя.
– Она гордо вскинула свой подбородок.
– Я знала, что ты должны быть здесь, поскольку ты знал, все виды магии.
– Она огляделась вокруг.
– Но это больше, чем я ожидала.
Я знаю, что ты не называл никому в Требоне свое имя, поскольку тогда они имели бы власть над тобою, но должна сказать, что это ужасно усложняет твой поиск.
Разве я не называл никому свое имя в Требоне?
Некоторые из моих воспоминаний о том времени были расплывчаты, поскольку у меня было легкое сотрясение мозга.
Вероятно, это к лучшему, что я сохранял свою анонимность, учитывая, что я был ответственен за поджоги значительной части города.
– Мне очень жаль, что доставил тебе столько хлопот, - сказал я, все еще не уверенный, к чему все это сводилось.
Нина подступила на шаг.
– У меня были сны после твоего ухода, - сказала она, тихим и доверительным голосом.
– Дурные сны.
Я думала, что они приходили ко мне из-за того, что я рассказала тебе.
– Она многозначительно посмотрела на меня.
– Но потом я начала спать с амулетом, который ты дал мне.
Я стала молиться каждую ночь, и сны ушли.
– Одна из ее рук рассеянно нащупала пальцами кусок яркого металла, который висел на ее шее на кожаном шнуре.
Я ощутил внезапное чувство вины за то, что невольно солгал магистру Килвину.
Я не продавал никому амулет, и даже не сделал ничего, что выглядело как он.
Но я дал Нине кусок выгравированного металла и сказал ей, что это был амулет, чтобы успокоиться.
До этого она была на грани нервной истерии, обеспокоенная тем, что демоны собирались убить ее.
– Так значит он работает?
– спросил я, стараясь не казаться виноватым.
Она
– Как только я кладу его под подушку и произношу молитву, я сплю как младенец на груди.
– Потом у меня начались мои особенные сны, - сказала она и улыбнулась мне.
Я мечтала о том что Джимми покажет мне тот большой горшок, до того как были убиты люди на ферме Маунтенов.
Я почувствовал, как у меня в груди зарождается надежда.
Нина была единственным живым человеком, который видел древнее керамическое изделие.
Оно было покрыто изображениями Чандрианами, а они ревностно оберегают свои тайны.
– Ты помнишь что-нибудь о горшке с семью людьми изображенными на нем?
– спросил я возбужденно.
Она помедлила, нахмурившись.
– Их было восемь, - сказала она.
– Не семь.
– Восемь?
– спросил я.
– Ты уверена?
Она уверенно кивнула.
– Мне казалось, что я уже говорила тебе.
Надежда, начавшая было расти у меня в груди, рухнула в желудок и осталась лежать на его дне.
Существовало семь Чандриан.
Это была одна из немногих вещей, которую я знал наверняка о них.
Если было восемь человек изображенных на вазе, которую Нина видела...
Нина продолжала болтать, не подозревая о моем разочаровании.
– Мне снился горшок в течение трех ночей подряд, - сказала она.
– И это был вовсе не дурной сон.
Я просыпалась отдохнувшей и счастливой после каждой ночи.
Я знала, что Бог подскажет мне, что делать.
Она начала искать в карманах и достала полированный рог длиной в мою ладонь и диаметром с большой палец.
– Я помню как ты сильно был заинтересован горшком.
– Но я ничего не смогла о нем рассказать, потому что видела его всего минуту. Она с гордостью протянула мне кусок рога.
Я посмотрел на рог в своих руках, но так и не понял, что мне с ним делать.
Смущенный я посмотрел на нее.
Нина нетерпеливо вздохнула и взяла рог обратно.
Она перевернула его спиленным концом вверх.
– Мой брат сделал это для меня - сказала она и осторожно вытащила свернутый лист пергамента изнутри рога.
– Не волнуйся.
Он не знает, для чего это было.
Она вручила мне пергамент.
– Вышло не очень хорошо, - сказала она нервно.
– Моя мама помогает мне разрисовывать горшки, но это другое.
Труднее рисовать людей, чем цветы и конструкции.
И сложнее изобразить что-то правильно, когда ты видишь это только в своей голове.
Я был поражен тем, что мои руки не тряслись.
– Это то, что было изображено на вазе?
– спросил я.
– Это лишь одна сторона, - сказала она.