Страх Мудреца. Дилогия
Шрифт:
– Прошу прощения, Лудильщик.
Мой кошелек слишком пуст.
– Что насчет тебя?
– Лудильщик оглядел меня с головы до ног.
– Ты выглядишь, как парень, который чего-то хочет.
– Мне нужны пара вещей.
– Согласился я.
Видя, как остальные с тоской смотрят на дорогу, я махнул им рукой.
– Идите, - сказал я.
– Я догоню вас через пару минут.
Как только они отправились, лудильщик потер руки, ухмыляясь.
– Ну так, что же ты
– Для начала мне нужно немного соли.
– И коробка, куда ее положить, - сказал он, начиная рыться в поклаже осла.
– Мне бы пригодился нож, если у тебя есть такой, который недолго искать.
– Особенно если ты направляешься на север, - сказал он, не сбиваясь с ритма.
– Опасная там дорога.
Без ножа не обойтись.
– Ты попал в неприятности?
– Спросил я, надеясь, что он поможет нам найти разбойников.
– О, нет, - сказал он роясь в сумке.
– Все еще не так плохо, чтобы кто-либо пытался напасть на лудильщика.
Тем не менее, это плохой участок дороги.
– Он достал длинный узкий нож в кожаный ножнах и подал мне.
– Рамстонская сталь.
Я вытащил его из ножен и поближе рассмотрел клинок.
Это была Рамстонская сталь.
– Мне не нужна настолько хорошая вещь, - сказал я, отдавая его обратно.
– Я буду использовать его для повседневных нужд, в основном для еды.
– Рамстонская хороша для этого, - сказал лудильщик протягивая его в мои руки.
– Ты можешь настругать им щепок для растопки, а потом побриться если захочется.
Все время будет острым.
– Мне возможно придется активно им пользоваться, - прояснил я.
– А Рамстонская очень хрупка.
– Это так, - легко признал лудильщик.
– Как говорил мой отец,"Лучший нож из тех, которые у тебя будут, пока он не сломается". Но то же можно сказать и про любой нож.
И по правде говоря, это единственный нож, что у меня есть.
Я вздохнул.
Я знаю, когда меня обдирают как липку.
– И коробку для трута.
Он вытащил одну практически перед тем, как я закончил говорить.
– Я не мог не заметить, что у тебя есть немного чернил на пальцах.
– Он указал на мои руки.
– У есть с собой немного бумаги хорошего качества.
Перо и чернила тоже.
Нет ничего хуже, чем загореться идеей о песне и не иметь возможности записать ее.
– Он протянул кожаный сверток с бумагой, перьями, и чернилами.
Я покачал головой, зная, что кошелёк Маера мог пока только растягиваться.
– Я думаю, что закончил на какое-то время писать песни, лудильщик.
Он пожал плечами, всё ещё держа их.
– Тогда написать письмо.
Я знаю человека, которому
Драматично, твоя правда.
Символично, конечно.
Но и болезненно, в антисанитарных условиях, и более, чем немного жутко.
Теперь он носит перо и чернила с собой повсюду.
Я почувствовал, что краски ушли с моего лица, когда слова лудильщика напомнили мне еще кое о чем, что я забыл, в спешке покидая Северен: о Денне.
Все мысли о ней были выкинуты из головы разговорами Маера о бандитах, двумя бутылками крепкого вина и ночью без сна.
Я сбежал без слова после нашей ужасной стычки.
Что она может подумать, если я так жестоко говорил с ней, а затем просто исчез?
Моё путешествие из Северена продолжалось уже целый день.
Я не мог вернуться, чтобы только сказать ей, что уезжаю, или я мог?
Мгновение я обдумывал это.
Не. Кроме того, Денна сама исчезала на несколько дней не сказав не слова.
Конечно она поймёт, если я сделаю тоже самое...
Глупец.
Глупо.
Глупо.
Мои мысли вертелись по кругу, когда я пытался сделать выбор среди нескольких неприятных вариантов.
Грубое "и-а" осла лудильщика родило во мне мысль.
– Ты направляешься в Северен, лудильщик?
– Скорее через него, чем в него, - сказал он.
– Но да.
– Я просто вспомнил о письме, которое я должен послать.
Если я дам его тебе, ты сможешь доставить его в один постоялый двор?
Он медленно кивнул.
– Я могу, - сказал он.
– Учитывая, что ты будешь нуждаться в бумаге и чернилах....
Он улыбнулся, снова взмахнув своим тюком.
Я нахмурился.
– Я возьму, лудильщик.
И сколько это будет мне стоить?
Он посмотрел на выбранные вещи.
– Соль и коробка - четыре бита.
Нож - пятнадцать битов.
Бумага, перья и чернила - восемнадцать битов.
Трутница - три бита.
– И доставка, - сказал я.
– Срочная доставка, - сказал лудильщик с легкой улыбкой.
– К леди, если я не я не ошибаюсь в выражении твоего лица.
Я кивнул.
– Верно, - он потер свой подбородок.
– Обычно, я бы настаивал на тридцати пяти, но если хорошо и неторопливо поторговаться, ты можешь выторговать у меня и за тридцать.
Цена была разумной, особенно если принять во внимание, как трудно найти хорошую бумагу.
Однако, это была треть всех денег, которые мне дал Маер.
Нам нужны эти деньги на еду, жилье и другие припасы.
Но перед тем, как я смог сказать что-нибудь, лудильщик продолжил.