Страх Мудреца. Дилогия

Ротфусс Патрик

– Но я могу сказать, у тебя есть больше, чем тебе нужно для комфорта.

И я надеюсь, что ты не сочтешь меня наглым, но ты носишь весьма прекрасный плащ.

Я всегда готов поторговать с парнем.

Я смущенно стянул с себя плащ.

– Я полагаю, что мог бы расстаться с ним, - сказал я без необходимости разыгрывать сожаление в своем голосе.

Что мне делать, если пойдет дождь?

– Нет проблем, - сказал лудильщик.

Он вытащил

ворох ткани из пакета и подержал его передо мной, чтобы я мог видеть.

Она была черная когда-то, но длительное использование и многие стирки сделали её вылинявшей до темно-зеленоватого цвета.

– Он намного дешевле,- сказал я, показав пальцем на изношенный шов.

– Он просто порван, вот и всё,- сказал он легко, расправаляя его на моих плечах.

– Хорошо сидит.

Хороший цвет, подчеркивает твои глаза.

Кроме того, ты же не хочешь выглядеть слишком зажиточно, со всеми этими бандитами на дороге.

Я вздохнул.

– Сколько ты мне дашь за него?
– спросил я, подавая ему мой прекрасный плащ.

– Этому плащу нет и месяца, обрати внимание, он никогда не видел и капли дождя.

Лудильщик провёл рукой по моему прекрасному плащу.

– У него есть всякие маленькие карманы!
– сказал он с восхищением.

– Это просто прелесть!

Я пощупал пальцами истончившуюся ткань плаща лудильщика.

– Если ты добавишь иголку и нитку, я продам тебе мой плащ за большую часть из этого,- сказал я с внезапным вдохновлением.

– Кроме того, я дам тебе железное пенни , медное пенни, и серебряное пенни.

Я усмехнулся.

Это были гроши.

Но это то, что лудильщики в историях просят, когда они обменивают некоторую невероятную волшебную вещь ничего не подозревающему сыну вдовы, когда он уходит, чтобы поймать удачу в мире.

Лудильщик откинул голову назад и рассмеялся.

– Я собирался предложить тоже самое, - сказал он.

Затем он перебросил мой плащ себе через руку и крепко пожал мою руку.

Я выловил в моём кошельке два серо-коричневых железных винтийских полупенни, и к моему приятному удивлению, твердый атуранский пенни.

Последний был удачей для меня, поскольку имел ценность, как часть полного винтийского серебряного.

Я опустошил десятки карманов моего бордового плаща в свою дорожную сумку и собрал мои новые приобретения от лудильщика.

Затем я написал Денне быстрое письмо, объяснив, что мой покровитель непредвиденно отослал меня.

Я извинился за необдуманные вещи, которые я наговорил и сказал ей, что я хотел бы встретиться с ней сразу, как я вернусь в Северен.

Мне хотелось бы иметь больше времени для написания его.

Мне хотелось придумать более тонкие извинения, более подробно

объясниться, но лудильщик закончил упаковывать мой прекрасный плащ и был готов отправиться дальше.

Не имея сургуча для запечатывания письма, я использовал трюк, который придумал во время написания записок от имени Маера.

Я согнул часть бумаги напротив самой себя, затем свернув ее вместе таким образом, что нужно было бы рвать бумагу для того, чтобы развернуть ее снова.

Я вручил его лудильщику.

Оно предназначено для красивой, темноволосой женщиной по имени Денна.

Она находится на Четырех свечах в Нижнем Северене.

– Это напоминает мне, - воскликнул он, когда сунул мое письмо в карман.

– Свечи.
– Он полез в седельную сумку и вытащил горсть жирных сальных свечей.

– Иногда требуются свечи.

Забавно, я мог использовать некоторые, хотя и не по назначению, о котором он подумал.

– У меня также есть немного воска, чтобы натирать твои сапоги, - продолжил он, роясь в своих вещах.

– В это время года бывают жестокие дожди.

Я поднял руки, смеясь.

– Я дам тебе бит за четыре свечи, но большего просто не могу себе позволить.

Если я позволю себе еще немного, мне придется купить вашего осла, чтобы унести все это с собой.

– Как угодно, - сказал он, легонько пожимая плечами.

– Одно удовольствие вести с вами дело, молодой сэр.

Глава 76

Трут.

Солнце уже начинало садиться в то время, как мы нашли хорошее место для лагеря на вторую ночь.

Мартен стал нарезать морковь с картошкой и послал Хеспи набрать воды в котелок.

Я использовал маленькую лопату Мартена, чтобы вырыть яму для нашего костра.

Без всяких просьб Темпи поднял с земли ветку и использовал свой меч, чтобы настругать тонкие полоски сухой древесины, используя их как трут.

Извлеченный из ножен, его меч перестал казаться таким уж внушительным.

Но учитывая то, как легко он отделял тонкие как бумага полосы древесины, он, должен был быть острым как бритва.

Я закончил, обложив яму камнями.

Темпи молча протянул мне горстку щепок.

Я кивнул.

– Может, воспользуешься моим ножом? – Спросил я, надеясь завязать хоть какую-то беседу.

За последние два дня мы едва перекинулись дюжиной слов.

Бледно-серые глаза Темпи задержались на ноже, висевшем у моего пояса, затем вернулись к мечу.

Он покачал головой беспокойно и нервозно.

– Разве лезвие не испортится? – Спросил я.

Наемник пожал плечами, избегая моего взгляда.