Страх во тьме
Шрифт:
– Ты и вправду считаешь, что у меня красивый живот?
– Что? А, да. Да, конечно.
Недоумённо скорчив рожу, я взялся за второй шприц и... начал запинаться:
– Э-э... Трейси. Ум-м... Тут такое дело, что... Ну, в общем, тебе надо вкатить ещё одну инъекцию.
– Ладно, истязай меня по полной программе, - смилостивилась юная металлистка.
– Уколом больше, уколом меньше...
– Так-то оно так, но... на сей раз должно пострадать твоё мягкое место. Вот.
Трейси подозрительно сощурилась.
–
Я, покраснев как застуканный за просмотром порнофильмов подросток, сбивчиво залепетал:
– Пойми, это необходимо... Ты же не хочешь подхватить столбняк или чего похлеще?
– Не хочу.
– Значит, снимай штаны, крошка.
– Хорошо... Но не вздумай распускать руки, развратник. Я тебя знаю, тебе только дай волю полапать голых девчонок...
Я хотел было оскорбиться, но невольно расплылся в щенячьей улыбке. Что поделаешь, в этом вся Трейси.
В гробовом молчании Стюарт расстегнула ремень, пуговицы, молнию... И чёрные кожаные брюки соскользнули к девичьим коленкам.
– Мне снимать трусики?
– игриво прощебетала Трейси, повизгивая от распирающих её смешинок. Вот зараза, а!
– Не надо!!!
Шприц в моих стальных пальцах нервно завибрировал. И было от чего! Разумеется, на девочке были надеты трусики, но... Наверняка на конкурсе самого миниатюрного нижнего белья они бы с существенным отрывом заняли первое место! Настолько микроскопических и узеньких «стрингов» вызывающе красного цвета я ещё не видел. Я с трудом проглотил комок в горле.
– Эй, ты там не заснул?
– подтрунивала Трейси. В её зелёных глазищах заплясали озорные бесенята. Мне стало нехорошо...
– Может, мне нагнуться, чтобы тебе удобнее было?
Хвала небесам, что нас никто не слышит! Я покрылся испариной и постарался взять себя в руки. Нежно протерев ватой розовую ягодицу девушки, я брызнул из шприца струёй и, стараясь не дышать, вонзил иглу в покрывшуюся мурашками попку.
– Ой!
– Всё - всё - всё!
– затарахтел я и, поднявшись на ноги, торопливо отвернулся, упёршись вспотевшими ладонями в спинку кресла.
– Одевайся, пожалуйста,
– Ты хочешь меня трахнуть?
У меня едва не подкосились ноги! Мне показалось, что я ослышался. С выражением крайнего изумления на небритой морде я осмелился оглянуться. Трейси и не думала одеваться. Наоборот, мягко поведя бёдрами, она выскользнула из упавших на ковёр штанов, разулась и пристально посмотрела на меня.
– Это... Видимо на старости лет у меня со слухом совсем плохо стало, - насилу выдавил я.
– Будь добра, повтори, что ты сказала?
– Ну, ты хочешь меня? Со слухом у тебя всё в порядке, тебе не послышалось. Не увиливай.
Я, не выдержав, упал в кресло, и с некоторым ужасом вытаращился на Трейси, умопомрачительно смотревшуюся в одних майке и трусиках. Ножки, ровные
– Постой, постой, милая, не спеши. Ты чего такое вообще несёшь-то, а? С чего бы это Я собирался тебя насиловать?!
– А кто говорит о насилии?
– удивилась Стюарт.
– Я просто предлагаю тебе заняться со мной сексом. Ни о каком насилии речи и не идёт.
– О.
– Вижу, ты никак не можешь поверить подвалившему тебе счастью!
– И не говори. Но... Но я же мужик, чёрт возьми!
– мне, наивному, показалось, что я нашёл выход из положения.
– Да уж не баба, конечно, - хихикнула Трейси. – А-а-а... Понятно. Намекаешь на мою нетрадиционную сексуальную ориентацию, окрашенную в розовый цвет. И сейчас спрашиваешь себя, как это ты разрешил мне спать с Герти в одной постели. Я угадала?
– Ну-у...
– я вжался в кресло.
– Слушай, Трейси, мне абсолютно наплевать, какой ты там ориентации: нормальной, би, лесбийской, мазохистской... Понимаешь, мне всё равно! Ты по любому останешься моим другом, поскольку в духовном плане я вижу тебя насквозь. И то, что я вижу, мне очень нравится. Ты чистая, честная, отважная, умная, чуткая и добрая девушка. Так какая мне разница, кого ты предпочитаешь любить - девочек или мальчиков?
Трейси слегка запунцовела и лукаво улыбнулась.
– Представляю, что обо мне говорят другие. Мол, такая-сякая, нелюдимая, грубая, девчонок щупает, на парней не смотрит, слушает какой-то бред... Лесбиянка там... Что ж, Алекс, от тебя я ничего не хочу скрывать, и не буду. Саша с Джессикой говорили тебе правду. Я не перевариваю мальчиков, и, за редким исключением, отношусь к мужчинам пренебрежительно и презрительно. Такая я вот стерва.
– Тогда зачем ты предлагаешь мне... хм... того?
– Я же уже говорила, что ты попадаешь в категорию счастливчиков мужского рода, к которым я не питаю негативных эмоций, - улыбнулась Трейси.
– Ты мне сильно нравишься, Алекс... Честно. Ещё в автобусе я поняла, что ты отличаешься от других, что ты не такой, как все. Не ТАКОЙ! И ради тебя я согласна на всё...
Я запихнул в рот кулак, затравленным зверем глядя на неё.
– Или я всё же настолько противна, что внушаю тебе отвращение?
– Нет, что ты! Ты мне вовсе не противна, но...
– Вот видишь?!
– обрадовалась Стюарт.
– Мы друг другу вполне нравимся, так почему бы нам не заняться КОЕ-ЧЕМ?
– Да я гораздо старше тебя!
– я искал все выходы к достойному отступлению. Мне до боли в сердце не хотелось её обижать...
– Не ври, - пожурила меня Трейси.
– Ты старше меня всего лет на десять. Мне уже исполнилось шестнадцать. Ты то и сам, в принципе, сопляк ещё. Да и тело у меня отнюдь не детское, согласись. Грудь... маловата, не спорю. Но зато всё остальное на месте.