Страна игроков
Шрифт:
– Если честно, я никак не могу понять: зачем вы мне все это рассказываете?
– признался Виктор.
– И вообще, меня второй день мучает вопрос: почему вы согласились на эту встречу?
– Почему? Все очень просто. Мне надоело здесь прятаться! Я - в безвыходном положении! Я не могу вернуться к делам, пока в Москве сидят Шелест и Кроль. Бороться с ними невозможно.
Дзгоев поднялся и, засунув руки в карманы брюк, заходил по комнате.
– Может быть, вы преувеличиваете их силу? Ведь Рудольф Кроль давно ушел из ФСБ, да и Шелест уже не в правительстве...
–
– опять кого-то пародируя, с наигранным пафосом заметил Дзгоев.
– Тем более бывший заместитель председателя этой конторы. Кроль по-прежнему использует людей, информационную базу, технические возможности службы. И у Шелеста полно друзей в правительстве, которые обделывают с ним свои делишки. Я по сравнению с ними - пустое место.
– Но тогда, может быть, вам удастся договориться с ними, откупиться, в конце концов?
– О чем вы говорите?!
– отмахнулся собеседник Виктора.
– Это раньше, когда реформы в стране только начинались, чиновников можно было купить за рубль. Тогда они были нищими и кланялись даже тем, у кого имелась продуктовая лавка или дешевое кафе. Но вскоре государственные чиновники поняли, что все в их руках. Понаделали себе банков, пустили через них государственные деньги. Теперь им мои жалкие копейки не нужны... Конечно, они могут сделать вид, что я их уговорил, но потом все равно меня прихлопнут. Потому что я в курсе их дел. Зачем же им оставлять свидетелей? Тем более что Кроль не признает других способов решения проблем...
– Так что же вы от меня хотите?
– в упор спросил Ребров, хотя уже все понял.
– Я знаю, что вы - прекрасный журналист, - начал откровенно льстить Георгий Дзгоев, - и вам не безразлично, кто реально управляет страной. Поэтому я и решил рассказать вам, что собой представляют Шелест и Кроль. Фактически мы с вами - по одну сторону баррикад. В такой ситуации мы должны быть вместе, должны помогать друг другу.
До этого момента бывший вице-президент "Русской нефти" выглядел вполне интеллигентным человеком, с хорошим чувством юмора, но теперь из него полез мелкий делец, привыкший быть не очень честным со своими партнерами и изначально не уважающий их. Ребров подумал, что висевший под навесом освежеванный баран - вот та цена, которую давал за него Дзгоев.
– То есть вы хотите, чтобы я написал статью и тем самым помог бы зарыть Шелеста и Кроля?
– с туповатой простотой уточнил Ребров, с удовольствием наблюдая, как ерзает на своем месте Дзгоев.
– Ну почему зарыть?!
– запротестовал тот.
– Нам обоим неприятно жить в стране, где всем правят бандиты. Давайте говорить о восстановлении справедливости.
– Хорошо, я, конечно, мог бы написать такую статью, но, чтобы ее опубликовали, нужны железные факты, документы. Дайте мне их. Или хотя бы запишем ваш рассказ на пленку.
– Нет, исключено!
– решительно заявил Дзгоев.
– Я вообще должен остаться в стороне.
– Тогда где я возьму эти проклятые факты?!
– уже довольно резко, не особо церемонясь
Было видно, как Дзгоев разрывается между двумя желаниями: с одной стороны, как можно больше насолить врагам, а с другой - ни в коем случае не дать им понять, откуда исходит информация, решить свои проблемы чужими руками. При этом его не особенно волновало, что, отводя подозрение от себя, он, вероятно, ставит в трудное положение другого человека.
– Я подготовил вам копии трех контрактов...
– Он залез в боковой карман пиджака и достал несколько свернутых пополам листов.
– По ним в принципе можно понять, каким образом и сколько зарабатывал Лукин. Вот, например: в начале девяностых с подачи Шелеста компания работала по межправительственному соглашению о поставках нефти из России в Индию. Как известно, прямого нефтепровода между нашими странами нет, поэтому была выбрана схема, по которой поставки делались куда-то в Европу. На вырученные деньги нефть закупалась уже на Ближнем Востоке и танкерами доставлялась в Индию. Ну а индийцы расплачивались не живыми деньгами, а товарами - тогда, как вы помните, в стране не хватало даже самого необходимого, и правительство готово было брать за нефть чем угодно, лишь бы бросить народу кость и усидеть в Кремле. Схема получалась настолько запутанная, что частные компании буквально сражались за участие в ней. Ведь чем больше таких перевалок, тем больше можно наварить.
– И как я докажу, что на этом межправительственном соглашении кто-то грел руки?
Дзгоев оживился. Ему показалось, что Ребров уже согласился помочь ему.
– Очень просто, - сказал он.
– Надо выяснить, какой была реальная мировая цена на нефть в то время, и сравнить, по каким ценам она поставлялась в Европу и закупалась для индийцев на Ближнем Востоке. Интересно и то, какие товары и по какой цене были доставлены из Индии в Россию. Здесь наверняка будут очень любопытные несовпадения.
– Бросьте!
– махнул рукой Ребров, ему уже начали надоедать эти детские аргументы насмерть запуганного человека.
– Тут работы - для целой команды ревизоров.
Но Георгию Дзгоеву очень не хотелось расставаться с надеждой, что на его сторону встанет вся российская пресса. И Виктор все же пообещал покопаться в прошлом "Русской нефти".
Вскоре пришел человек, которому Дзгоев отдавал распоряжения насчет шашлыка, и сообщил, что все готово. Потом они ели превосходное мясо, запивая его сухим красным вином, и только теперь Дзгоев перешел к еще одной волновавшей его теме:
– Да, кстати, зачем вы разгромили мой дом в Серебряном Бору?! Я знаю, что вы там были. С кого мне теперь брать деньги на ремонт, с милиции?
Он подробно расспросил, что и как было разбито, при этом хватался то за сердце, то за голову.
В начале восьмого Виктора опять посадили в знакомый джип, завязали глаза и повезли туда, где его уже ждал честный, добрый и до неправдоподобия невозмутимый Казбек. Когда Ребров сел в его "Волгу", он не стал ничего спрашивать, а просто завел двигатель и тронулся с места.