Страницы нашей жизни том-3
Шрифт:
Люди всегда к чему-то привыкают, даже это что-то, вдруг, неожиданно появилось перед ними и осталось рядом на какое-то время. Точно так произошло со мной в этом пространстве.
В конце концов природа сознания и организма человека требует внимание на себя. Обратно захотелось кушать. Теперь без всякой опаски на что-то бесцеремонно сел среди этой уже не интересной голографической картинке. Достал из рюкзака трофейную флягу с горячим чаем.
Двух пряников и нескольких глотков горячего чая было достаточно, чтобы быть сытым на какое-то время.
После еды мне ужас как захотелось
У меня не было времени чтобы выбирать место своему сну, который явился в этом странном пространстве, где кушал там и приткнулся на свой рюкзак, который сильно похудел от сухого пойка за время моего путешествия в разных пространствах или даже в разных измерениях моей жизни.
Почти сразу, как только засну, мне, как всегда, стал снится чудный цветной сон, как вполне реальной жизни. Словно мы всей группой спим в той самой глубокой пещере в «Ущелье каптаров», которых, к сожалению, или к удаче, мы не видели в этом ущелье. Здесь в ущелье даже следов каптара или диких свиней нет нигде. Значить мы всё-таки ошиблись ущельем в этой местности.
– Отряд! Подъём! – вдруг, в моём цветном сне, услышал команду нашего пионервожатого. – Шесть часов утра. Завтракаем у костра. Затем тушим костёр и спускаемся по склону ущелья в долину.
Опять же в моём цветном сне, наша группа, словно солдаты без постороннего разговора быстро выполнила приказ. На завтрак у нас была на костре жаренная картошка, которую поджарила последняя пара дежурных у костра.
На десерт был горячий чай с пряниками. После завтрака мы дружно потушили угли горящего всю ночь костра у входа в пещеру. Построились на проверку.
– Так мы вчера вечером не пришли к месту своего ночлега, то нас, наверно, ищут? – сказал наш гид Алваз, обратно в моём цветном сне. – Поэтому мы спускаемся сразу в долину в пионерский лагерь.
Отряд растянулся по правому гребню ущелья. Та как по выводу нашего гида он знал эти места меньше меня, то мне доверили выводить отряд из этого места в ущелье в солнечную долину. Следом за мной, по рангу, шёл наш пионервожатый Игорь Степанов.
Группу замыкал местный гид Алваз Додаев. Мы не спеша стали выстраиваться друг за другом на гребень ущелья. По гребню ущелья была всего одна тропа шириной не больше метра. Так что мы в количестве двадцати двух человек пока выстраивались на тропинку, то передо мной появилась долина сквозь заросли кустарника.
В то время как наш гид только вышел от костра на тропу. Выходит, что наша группа с интервалом в несколько метров друг за другом растянулась по тропе на пару километров.
В самом начале во время спуска в долину, вдруг, мне на глаза попалась от огромного дерева большая ветка, которая свисала над тропой так, что мы едва прошли под этой веткой.
Тут сразу вспомнил, что когда ожидал отца с ущелья на этой самой ветке, то по ошибке испугал ни отца с возможным охотником, а двух каптаров, из-за которых сам едва не умер со страху. Конечно, теперь всё стало на свои места. Перед выходом в долину в стороне от ущелья располагались кошары с огромным стадом овец и баранов. Дальше в правую сторону дорога, которая ведёт в аул, где
– Мы ошиблись на километр. – сказал, во сне, Игорю Степанову. – «Ущелье каптаров» с другой стороны нашей тропы. Здесь знаю каждую тропу. С правой стороны есть два аула. В одном ауле живут мои друзья аварцы. В другом ауле живут мои родственники. Они оба медики по образованию.
– Ну, мы туда уже не попадём. – с сожалением, во сне, сказал мне пионер вожатый. – Нас ищут.
Мы вышли на дорогу в сторону Сергокола и стали ждать, когда вся группа спустится к нам. Дальше собирались идти отрядом в построении по два человека с песнями. Отсюда до нашего пионерского лагеря чуть больше десяти километров.
С песнями по новой дороге дойдём быстро за пару часов. Вдруг, в нашу сторону из кошар выскочила большая кавказская овчарка. В отряде началась паника. До этого не проронившие ни слова пацаны стали орать каждый на своём языке.
– Сидеть! – заорал на всех во сне. – Он мой друг Абрек. Он когда-то охранял меня от каптаров.
Пёс обнюхал меня со всех сторон. Облизал мои руки и тут же убежал в кошары. Мы не успели вновь построится в отряд, как Абрек вернулся к нам обратно. В зубах у пса была моя кепка, которую потерял три года назад.
Столько времени Абрек охранял мою собственность. Словно знал, что хозяин вернётся за кепкой. Мы все были удивлены такой верности и памяти лохматого друга.
У нашего пионервожатого Игоря Степанова с песней ничего не получилось. Так как кроме меня и пионервожатого никто не знал ни одной строевой песни на русском языке. У каждого была своя песня на своём языке. Мы были как та вавилонская башня, которую не смогли построить люди по той причине, что каждый говорил на своём языке и не понимали друг друга в строительстве башни.
Конечно, шагать строем без песни скучно. Рассказывать что-то об этих местах тоже нечего. Всё самое интересное мы прошли за сутки нашего похода в горах. Если бы нас никто не искал, то можно было сходить в «Ущелье каптаров». Ведь мы ради этого ходили сюда. Жаль, что спутали места. Но сейчас поздно о чём-то вспоминать. Лишь бы отец ни знал, что потерялись из-за меня.
– Отряд! Стой! – скомандовал пионервожатый, в моём сне. – За нами приехали. Сей будет посадка.
Мы сразу не видели предмет нашей посадки. Пока мы плелись словно бараны по трассе нас обгоняли грузовые автомобили и джигиты на лошадях. Конечно, никто из них не мог подвести до посёлка.
Все проезжающие просто приветствовали нас. Мы на приветствие отвечали тем же. Когда Игорь Степанов повернулся на звук машины в целях нашей безопасности, то увидел наш автобус. Следом за автобусом из пионерского лагеря ехали легковые автомобили представителей местной власти, а также целый кортеж милицейских автомобилей и мотоциклов. Здесь всё было понятно без слов.
Наш отряд искали по горным дорогам, а мы были в ущелье с ночёвкой в глубокой пещере, куда не пройдёт никакой транспорт. Сейчас мы получим разгон от больших начальников.