Странные игры
Шрифт:
– Прямо в точку!
– А знаешь, несколько лет назад он фотографировал тут Кэти.
– Да?.. Первый раз слышу.
– Сказал, что она – идеальная модель. Снимки и вправду получились замечательные. Я постоянно их разглядывала после исчезновения моей девочки.
– Ну, дело-то свое Эван знает, – признала Робин.
– Все равно осёл.
– Согласна.
Они обошли дом и встали у задней стены.
– Попросила власти дать мне ключ, – рассказала Клэр, – но тут уж моя магия дала сбой. Пришлось сделать
Она отогнула секцию забора – похоже, воспользовалась когда-то ножницами для металла.
Робин нагнулась и пролезла в образовавшееся отверстие. Клэр пробралась за ней, подвела ее к двери и толкнула полусгнившее деревянное полотнище. Петли зловеще заскрипели – точь-в-точь как в домах с привидениями или древних трансильванских замках. Внутри оказалось еще хуже, чем снаружи. Снова граффити, кучи мусора на полу, дыры в стенах… В углу – остатки кострища. Воздух был пропитан запахом мочи, а посреди комнаты Робин заметила использованный презерватив. Господи, кого же так возбудила эта атмосфера?
Клэр переступила порог и прошла к дальней стене.
– Одна из туфелек Кэти лежала здесь. – Она ткнула пальцем в угол. – Другую обнаружили под мокрой картонной коробкой, вон там.
– Тебе их показали? – в ужасе спросила Робин.
– Нет, конечно. Ну, то есть не сразу. Я ведь каждый день ходила в полицию, пока копы наконец не сжалились и не дали мне посмотреть фотографии с предполагаемого места преступления.
– Я слышала, тут нашли что-то еще? Вроде бы веревку или нож…
– Ага. Это наши завзятые сплетницы выдумали, – фыркнула Клэр. – Нет, кроме обуви – ничего.
Она двинулась в глубь дома, и Робин пошла следом. Обе остановились на пороге ванной комнаты. Водопроводные трубы давно проржавели. Стены когда-то были выложены плиткой, кое-где даже сохранились ее остатки, однако в основном острые осколки валялись на полу и в древней грязной ванне.
– Как только полиция обнаружила туфельки, расследование сдвинулось с мертвой точки, – заговорила Клэр. – Привели собак, прочесали лес, допросили сорванцов, которые сюда наведываются. Сперва думали, Кэти схватил какой-то извращенец и приволок в эту хижину.
Робин откашлялась.
– По-моему, подозревали, что в похищении замешан кто-то из близких знакомых?
– Да, на первом этапе. Ведь признаков борьбы не обнаружили – похоже, Кэти села в машину добровольно. Версия оказалась тупиковой. Когда нашли туфли, родилась новая гипотеза: орудовал кто-то посторонний, но из местных. Дом ведь с дороги не увидишь, о нем надо знать. К тому же и тропка едва заметная. Другое дело, что большинство горожан хоть раз да были здесь или слышали рассказы знакомых, которые сюда захаживали.
– Я тут впервые.
– Серьезно? – Клэр хмыкнула. – Мне пару раз случалось повеселиться в этой дыре еще в старшей школе. Выпивали здесь целой компанией.
Робин
– Значит, остановились на том, что преступник из Бетельвилля? Кто-то положил глаз на Кэти?
– Ну да. Выявили шестерых насильников на учете полиции, однако и это направление ничего не дало.
Робин шагнула внутрь ванной и случайно поддала ногой кусок битой плитки. Та с неприятным скрежетом полетела по неровному полу.
– Больше года приходила сюда раз в неделю, – вздохнула Клэр. – Все тут обыскала в надежде найти хоть какой-то намек, который пропустила полиция. Изучала граффити, рылась в кучах мусора. Пыталась представить, что случилось с Кэти и куда ее потом увезли.
Робин вздрогнула. Она вполне могла представить картины, мелькавшие в воображении Клэр в этой гнусной хижине. Видения – одно другого хуже.
Они вышли из дома, и Робин с облегчением выпустила из легких нечистый, пропитанный миазмами испражнений воздух.
Упаковку с пивом Клэр оставила у старого дерева рядом с дырой в заборе, и теперь вытащила одну бутылку. Открыв, предложила Робин. Та заколебалась, однако бутылку взяла.
– Спасибо, Клэр.
– Тебе спасибо, что позволила провести для тебя экскурсию.
Клэр откупорила пиво и для себя, оперлась спиной о багажник машины и сделала длинный глоток.
– После возвращения Кэти я сюда не приезжала ни разу. Черт, поганая помойка!
– Ага, – поддакнула Робин, отхлебнув из бутылки.
– Тогда я вскоре оставила попытки найти улики, и все равно регулярно здесь бывала. Вставала под этим деревом, пила и смотрела в лес.
– Господи, представляю, как ты себя чувствовала…
– И не говори.
Робин снова приложилась к бутылке.
– Не пойми меня неправильно, но… почему ты решила меня сюда привезти?
– Если честно, во-первых, хотела ненадолго сбежать от Пита. И перед тобой надо было извиниться – лично, не по телефону. Во-вторых, после возвращения дочери решила взглянуть на это место другими глазами. Для меня важно, чтобы ты продолжала с ней заниматься. Не слишком я злоупотребляю?
– Без ведома Пита я не вправе…
– Да-да, понимаю. Я с ним договорюсь, даже не думай. Не будешь возражать? Ты так ей помогла… Пит не понимает: каждый раз твердит – вот, Кэти до сих пор не разговаривает. Но я-то вижу. Она стала лучше спать, больше улыбается, порой смеется. Играет… Все благодаря тебе.
– Здорово, что ты так считаешь. Конечно, я рада буду возобновить занятия. Кэти – чудесный ребенок.
– Да, правда, – страдальчески улыбнулась Клэр. – Спасибо тебе огромное!
Она залпом опустошила бутылку. Резко развернувшись, швырнула ее в валун у забора. На землю, где уже валялась куча осколков, полетела стеклянная крошка.