Странный каприз
Шрифт:
Теперь же она направилась в кухню, чтобы приготовить праздничный завтрак: омлет с грибами и шоколадное пирожное с клубникой.
На кухне она, к своему удивлению, обнаружила Мэри Бет: та, напевая рождественскую песенку, вертелась у плиты. Живот ее, кажется, торчал вперед еще сильнее, чем обычно, и Присцилла снова задумалась о том, что же будет с Мэри Бет и малышом, когда она родит и гостиница откроется. До сих пор Присцилла об этом не заговаривала — не заговорила и сейчас, чтобы не портить праздник.
— Ты зачем так рано поднялась? — спросила она. — Поспала бы, пока я приготовлю
— Я решила приготовить что-нибудь особенное для… для всех. Знаете, я в одном женском журнале нашла потрясающий рецепт рождественских пирожных! Я уже все сделала, осталось только поставить их в духовку. — Мэри Бет откинула со лба прядь волос. — И еще я приготовила для вас подарок, — застенчиво продолжала она. — Вы мне так помогли…
— Не говори ерунды, — отозвалась Присцилла, завязывая передник поверх халата и доставая из холодильника грибы и яйца. — Это ты мне очень помогла, Мэри Бет. Очень удобно, что ты работаешь прямо в гостинице, и не приходится ничего возить взад-вперед. Как ты думаешь, стоит затеваться с омлетом? Может быть, Перси еще не встал…
— Уже встал, — коротко ответила Мэри Бет и отвернулась.
«Ой-ой-ой», — подумала Присцилла, а вслух сказала:
— Ладно, тогда я начинаю готовить.
Мэри Бет открыла духовку и поставила туда противень с аппетитными на вид пирожными.
— Пойду принесу подарок и позову Перси вниз.
Когда ее шаги затихли, Присцилла отправилась в гостиную зажечь свечи на елке. Свои подарки она положила под елку: для Перси — недорогие наручные часы, для Мэри Бет — издание «Гимнастика для беременных». Перси не носил часов и вечно всюду опаздывал, а Мэри Бет не раз сокрушалась, что беременность может испортить ей фигуру, так что самой Присцилле подарки казались весьма кстати. Но теперь она чувствовала, что под огромным сияющим деревом они выглядят как-то убого.
Она стояла посреди гостиной, мрачно глядя на подарки, когда в дверях, громко смеясь какой-то шутке, появились Перси и Мэри Бет. Увидев елку, оба, как по команде, остановились.
— Какая прелесть! — воскликнула Мэри Бет. — Я и не знала, что вы поставили елку!
— Да-а, — откликнулся Перси. Руки его были полны свертков, которые он тут же начал раскладывать под елкой. — Я бы и сам поставил елку, — заметил он, — но побоялся, что ты будешь против.
— Почему я буду против? — изумленно спросила Присцилла.
— Не знаю. Ну, с ней столько хлопот, и иголки повсюду… Мне показалось, что в этом году ты не особенно-то настроена справлять Рождество.
— Я просто была занята, — ответила Присцилла, стараясь не поддаваться раздражению. — С Рождеством вас обоих! Прежде чем открывать подарки, давайте позавтракаем.
— Ой, давайте сначала подарки! — воскликнула Мэри Бет; на глазах ее, к удивлению Присциллы, показались сентиментальные слезы. — Я так люблю Рождество, особенно подарки! Папа и мама всегда надо мной смеялись, потому что я первым делом бежала под елку и разворачивала все свертки — и свои и чужие.
— Хорошо, давайте сейчас. Я только выключу огонь на кухне.
Присцилла вышла на кухню, оставив Перси и Мэри Бет вдвоем. Снова, в который раз в жизни, она почувствовала себя лишней.
Пожалуй, что-то похожее на душевную близость намечалось у Присциллы с Крейгом. Но он считал, что от нее одни неприятности, — и не без оснований. Только сейчас Присцилла начала понимать, как же ему было с ней трудно. После того вечера ему пришлось что-то объяснять родителям, бывшей жене, может быть, извиняться… какой ужас! Нет, лучше о нем вообще не думать! Но легче сказать, чем сделать, и перед мысленным взором Присциллы по-прежнему стояли его дымчатые глаза, каштановые волосы, мускулистое тело и грустная улыбка. И почему-то назойливо вертелось в голове, что он, как и она, увлекается антиквариатом и переделкой старинных зданий.
«Что за черт! — в отчаянии мысленно воскликнула она, отворачиваясь от плиты. — Он мне нравится! Может быть, я…» Нет, такой мысли даже допускать нельзя! Ей было очень хорошо — больше, чем хорошо — с ним в постели, но из этого еще ничего не следует. Они могут быть просто друзьями. И должны остаться друзьями — Присцилла не могла вынести и мысли о том, чтобы потерять с ним всякую связь. Со вздохом она сняла с огня сковородку и вернулась в гостиную.
Перси и Мэри Бет, обнявшись, устроились на ковре. Присцилла, чувствуя себя какой-то викторианской матерью семейства, остановилась в дверях и громко откашлялась. Мэри Бет, покраснев, как помидор, вскочила на ноги. Перси же нисколько не смутился: он ласково улыбнулся Присцилле, не выпуская руки Мэри Бет.
— Ну что, откроем подарки? — спросил он.
— Конечно. — Возможно, Присцилле хотелось сказать что-нибудь еще, но она понимала, что здесь никакие слова не помогут, а потому мудро промолчала.
Наконец, когда все подарки были открыты, осмотрены со всех сторон и получили свою порцию восторгов и восхищения, компания села завтракать.
Во время завтрака раздался громкий стук в дверь. Сердце Присциллы отчаянно забилось, хотя она сразу поняла, что это не может быть Крейг. Он ведь сказал, что будет отмечать Рождество с родителями! Едва ли он решится на такой долгий путь только для того, чтобы иметь удовольствие — если это для него вообще удовольствие — поздравить Присциллу с Рождеством. И, однако, Присциллу не оставляла надежда увидеть Крейга. Кто еще может явиться к ней в гостиницу в десять утра?
— Я открою, — сказала она, вскакивая.
Перси и Мэри Бет, поглощенные друг другом, кажется, даже не обратили внимания на стук.
Это был не Крейг. На пороге стоял статный красавец мужчина, лицо которого показалось Присцилле знакомым, но только через несколько секунд она сообразила, кто это.
— Фред Блекуэлл!
— Да. И не говорите, что Мэри Бет здесь нет, — продолжал он воинственно, — я точно знаю, что она здесь!
— Как вы узнали?