Странный новый мир
Шрифт:
— Над этим надо подумать, - признался Михаил, - в мое время все было иначе. Прошу к столу, как раз расскажу заодно и об оружии, что сам знаю.
Глава 16
— Милита-а-аристы, - раздалось где-то за спиной, со стороны дома ожмика.
С характерными интонациями метросексуалов и Михаил невольно прыснул. Сам ожмик стоял и смотрел с каким-то странным вызовом в глазах и чувством превосходства, мол, он не такой и выше подобных низменных соседей. Михаил счел бы все это карикатурой,
— Обиделся, наверное, что ты его не пригласил к себе, - заметила Алатея.
— И правильно сделал, - тут же добавила Джуди с другой стороны, - нечего тут плодить всяких ожмиков!
— Так говорили раньше, а сейчас это неправильно, - прогудел Димитр.
Воздушная платформа, нечто вроде кабриолета, только для полетов, просела под ним к земле, затем он легко поднял Цецилию, казалось, вот-вот и посадит себе на шею.
— Вот, что и говорит нам, даже в новом обществе, где верховодят правдорубы, нужно врать и сдерживаться, чтобы не задеть даже тех, кто недостоин нашего задевания!
– выдала Джуди.
— И кто говорит о размножении?
– хмыкнул Руслан, уже заскочивший внутрь одним прыжком.
– С кем ему размножаться, с тобой, что ли?
— Ты разве не слышал о новой штуке ожмиков?
– в тон ему ответила Джуди.
Михаил уселся последним - Осман Петрович возился со своими растениями и отмахнулся от полета на полигон - и платформа взмыла.
— Почему мы летим обратно на работу?
– нахмурился Руслан.
– И что за шутка?
— С нами полетит Маркета Сванди, - не слишком охотно признался Михаил.
Раньше он обязательно подумал бы, что сглазил сам себя всеми этими мыслями о разрешении конфликтов и Маркете. Между ними то и дело вспыхивали ссоры, Михаил апеллировал к личному опыту, Маркета к общественному и сведениям из уцелевших архивов, видосикам и прочему. Пока не дошло до прямого рукоприкладства, Анна-Мария, узнав о выезде на полигон, предложила провести это самое рукоприкладство и пострелять друг в друга, помириться и уже работать как следует.
— А, - отозвался Руслан.
— Ты же ее недолюбливаешь?
— Она просто не понимает, что не все так глубоко погружены в предмет, как она, и это иногда раздражает, но в остальном, - Руслан покрутил рукой.
– Ты знаешь, что у нее есть допуск и она может пилотировать скафандр мобильной пехоты?
— Не знаю, - отозвался Михаил. – Не знал, теперь знаю.
Внизу снова мелькали дома и речка, вид стал уже практически привычным, за время полетов на работу и полетов по окрестностям с Алатеей. Отношения с ней... все было странно, и Михаил иногда ощущал, что будто тонет в этой странности, неправильности, чуждости нового мира, временами слишком уж открытого и навязчивого, чего скрывать. Постановка общества выше человека автоматически предполагала давление этого самого общества и его вмешательство в жизнь и прочие дела, что Михаилу было очень не по нутру.
Как Руслану Маркета - раздражение в некоторых вопросах.
— Но мы
— С отношением Джуди к ним, - хмыкнул Руслан, - ожмики всегда могут подождать.
— Точно, - отозвалась та.
В прежние времена Михаил, из-за такой открытости и близости счел бы их влюбленной парочкой. Но Джуди со всеми вела себя так, даже с Алатеей, вот только ожмиков недолюбливала.
— И все же ты неправа, Джуди, - вставил свои пять копеек Димитр.
Он обычно был немногословен, просто присутствовал и наслаждался чужими разговорами и обществом, и оставлял болтовню Цецилии.
— Да!
– включилась Авансон.
– Ставить их на путь исправления, вовлечения в общество, не отпугивать и не делать из них новую касту неприкасаемых, а увлекать, тянуть за собой.
— Касту из себя они делают сами, - возразила Джуди, - а тянуть за уши кого-то, ну в прошлом уже пробовали и вышла полная фигня, от мертвого осла уши, вот ожмики и есть эти самые мертвые ослы!
Михаил поперхнулся, словно ему в рот залетел жук, и подумал, что будь он за рулем, так обязательно сейчас дернул бы его.
— И вы вот возитесь с этим Нестором, как успехи? Сильно он стал нас любить, милита-а-а-ристов?
— Но заметь, он не прячется от нас, живет, не демонстрирует вражду, ему надо просто найти занятие по душе, остальное придет само собой, - убежденно заявила Цецилия.
Затем они подобрали Маркету, которая да, работала на раскопках и очистке, и Сванди села рядом с Цецилией, две миниатюрные куколки, белокурая и смуглая, с такими разными характерами.
— Так вот, как ожмики находят себе занятие по душе, - рассмеялась Джуди.
– Они стали селиться вместе и сбрасываться квотами на покупки в складчину.
— Это называется черная касса, - заметил Михаил.
— Разве так можно?
– удивился Руслан.
– И где голосование по этому вопросу?
— Вот! Я уже подала петицию, что нечего тут, давай, отдай свой голос за меня!
Голосовали здесь пусть и не на каждом шагу, но намного чаще, благо сеть и манопы позволяли. Михаил относился к голосованиям настороженно, изучение материалов по вопросам требовало времени, и он пропускал их пока. Не он один, и его "равнодушие" вносило вклад в общий индекс этого самого равнодушия общества, которое измерялось постоянно и принимались меры, как ему объясняли еще в центре здоровья.
— Это всего лишь эксперимент, - скучающим тоном заметила Маркета, - было бы из-за чего шуметь.
— Так вот, они скидываются, и кто-то один что-то покупает себе, недоступное на обычный минимум, но не требующее больших рейтингов. Копят и скидываются на путешествия и затем разыгрывают такие путевки между собой, лишь бы не работать. Но и это еще не все, теперь они собираются вскладчину заводить детей!
— Что?
– громко воскликнула Цецилия.
– Но это же невозможно!
— А вы побольше их в задницу целуйте и уверяйте, что такие, как я - неправы, еще и не то будет!