Странствия Лагардера

Феваль Поль Анри

Прошло еще десять минут. Лишь один Ориоль сидел с от­крытыми глазами.

– За твое здоровье! – сказала Хасинта, протягивая ему полный до краев стакан.

Но и этого ей показалось мало… Она уселась на стол, со­всем рядом с ним, так что он почти ощущал прикосновение сильного молодого тела, положила руку ему на затылок, а дру­гой рукой сама поднесла к губам бокал.

– Пей, – шепнула она, – пей смело. Ты станешь побе­дителем.

У толстяка финансиста закружилась голова, и он попытался чмокнуть ее в обнаженное плечо. Но это ему не удалось… Ви­но ударило в голову,

и веки опустились на осоловевшие глаза.

Он сполз со стула, мертвецки пьяный, как и все остальные приспешники Гонзага.

Басконка тогда выпрямилась во весь свой рост, перешагну­ла через валявшиеся тела и, остановившись на пороге, нетороп­ливо застегнула корсаж, который приоткрыла нарочно. Во взгляде, которым она смерила пьяных, было больше всего пре­зрения, но сверкнула в нем и радость.

Через несколько секунд она постучала в дверь комнаты на втором этаже и вошла к девушкам со словами:

– Вот и я! Я могу спасти вас… Но для этого вы должны мне во всем довериться… Рассказать мне, что печалит вас или тревожит… Раскрыть все тайны, которые вы храните!

Донья Крус смотрела на нее с удивлением и все еще с не­которым недоверием. Зачем нужно было этой женщине знать их имена, их секреты, обстоятельства их пленения и цель нынешнего путешествия? Может быть, Гонзага подослал к ним свою сообщницу, чтобы выведать их тайные мысли?

Но, посмотрев Хасинте прямо в глаза, цыганка тут же раскаялась в своей подозрительности. Эта женщина от всего сердца хотела им помочь.

Басконка, со своей стороны, угадывая причины невольной сдержанности Флор, предпочла обратиться прямо к Авроре.

– Говорите же, мадемуазель, но только быстрее… Нам нельзя терять время! Отчего вас везут в Испанию?

– Нас похитили…

– Кто это сделал… и почему? Я должна знать все, только тогда я смогу что-то предпринять.

Не колеблясь ни секунды, мадемуазель де Невер в двух словах рассказала ей обо всем, что случилось.

Хозяйка постоялого двора слушала ее с возрастающим ин­тересом, но время от времени прикладывалась ухом к двери, дабы убедиться, что внизу все тихо.

Теперь ей стало понятно, кто такой Лагардер и отчего его намеревались заманить в ловушку. Внезапно она обняла Аврору и прижала к груди. В глазах ее стояли слезы. Никто и никогда не видел Хасинту-басконку плачущей!

– Бедная девочка! – прошептала она. – Кем бы вы ни были, я спасу вас…

– Да, верно, – спохватилась Аврора, – ведь я даже не назвала вам своего имени…

– Пусть так и будет… Догадываюсь, что это громкое имя… Но я действую совершенно бескорыстно, не ради вашего знатного рода, а во имя вашего счастья… Вы сказали мне все, что я хотела знать, этого мне вполне достаточно… Однако я тоже должна кое о чем рассказать вам…

Она вновь стала прислушиваться к тому, что происходит внизу.

– Вы боитесь, что нас могут застать врасплох? – тут же осведомилась донья Крус. – Где они?

– Они лежат пьяные…

– Все?

– Да, все! И мне было нелегко напоить их, хотя я подме­шала в вино снотворного… Теперь они спят и проснутся не раньше, чем через два часа. Правда, это

я сделала не только ради вас, но и ради себя… Они не только трусы – они еще и бесстыдные развратники! Каждый из них желал овладеть мной, а со всеми ними мне было бы трудно справиться… Но сейчас они уже ничем не могут навредить ни вам, ни мне!

– Что же вы хотели мне сказать? – нетерпеливо спроси­ла Аврора.

– Мы должны не только защитить самих себя, но и спасти других, а именно шевалье де Лагардера и его спутни­ков.

– О, Лагардер не нуждается в нашей помощи, – с улыбкой возразила донья Крус. – Сколько бы врагов ни встало у него на пути, он встретит их презрительным смехом… и спутники его того же закала!

– И больше бы ему никогда не пришлось смеяться, – холодно произнесла Хасинта, – потому что пятьдесят контра­бандистов устроили засаду в ущелье Гозье де Панкорбо… Это самое опасное место для тех, кто пробирается из Франции в Испанию, даже если там не поджидают убийцы… Но они обо всем узнают, я сама предупрежу их… Нельзя допустить, чтобы смельчаков сразила трусливая пуля, выпущенная под прикрыти­ем скалы…

– Только Гонзага мог задумать такое подлое убийство! – воскликнула мадемуазель де Невер.

– Который из них Гонзага? – спросила Хасинта.

– Самый высокий, перед которым все остальные покорно склоняются.

– Это был не он, а другой: старик в черном камзоле, с рожей законченного негодяя… Вероятно, исполнял приказ свое­го господина…

– Старик в черном? Господин де Пейроль?

– Возможно, так его зовут, я не знаю. Однако я слышала собственными ушами, как он сговаривался с людьми Переса-наваррца… Вот почему я решила прийти на помощь двум слабым женщинам и проучить трусливых мужчин… Я тоже женщина, но страх мне неведом!

Теперь уже Аврора прижала ее к своей груди:

– Спасибо, спасибо, мадам! Признательности моей нет границ! Благодаря вам мой жених будет спасен от неминуемой смерти…

– Этого мало, – ответила басконка. – Надо сделать так, чтобы шевалье де Лагардеру вовсе не пришлось проезжать через ущелье Гозье де Панкорбо… Если вы будете свободны к тому моменту, как он появится здесь…

– Это возможно?

– Да. Через час вы будете свободны, если сами этого за­хотите и если никто не помешает нам. Слушайте меня внима­тельно… За окном вы видите сад. Вам надо спуститься по веревочной лестнице… Вот она, я ее принесла… Вы сможете?

– Да, да! – вскричали девушки в один голос.

– В саду, – продолжала хозяйка постоялого двора, – вас будет ждать мой брат. Он прячется за кустами и выйдет, как только вы окажетесь на земле… Идите за ним не говоря ни слова, не спрашивая даже, куда он ведет вас… Возможно, вам придется провести целый день, не видя солнца, потому что у городских ворот поставят стражу и вы выберетесь отсюда другим путем… Но не бойтесь ни темноты, ни голода, ни жаж­ды – ничего не бойтесь! Внезапно вы окажетесь посреди поля, а затем вам предстоит долгий путь по горам, пешком, по узким тропам, где ходят только козы и пастухи… Ах да! Скажите мне, что грозит вам, если попытка бежать провалится?