Страсть к размножению
Шрифт:
Произвести надо будет следующее:
На карту Москвы нанести:
1. Места, где я собираюсь жить, отмеченные знаком "Алеф".
2. Знак "Гимель" - в правом нижнем углу карты.
3. Обиталище Татьяны, отмеченное 12-ой (я забыл название) буквой.
Три карты таро, нарисованные обязательно вместе с 85-ю остальными, и заготовленная карта Москвы сжигаются.
Карта разворачивается.
1. Если Алеф сгорает, затея откладывается до следующего подходящего момента.
2. Сожженная область обозначается и заштриховывается на идентичной карте. На эту территорию мне нельзя ступать.
3. Все, достаточно
4. Я допечатываю лист в статью в "Контр Культ Ур`а". Больше я ничего не скажу.
* * *
ОТ РЕДАКЦИИ.
После получения этих материалов редакции потребовалось уточнить ряд деталей для подготовки материала к публикации, но мы не смогли найти автора - он не позвонил в оговоренное время и ни по домашним адресам, ни по предполагаемым впискам не находился. Через месяц после окончания неудачных поисков мы получили письмо с новосибирским штемпелем. В нем лежала рукопись, начинающаяся так: "Сергей, напечатай, пожалуйста, материал о Друбич..." Мотивы, по которым мы на свой страх и риск печатаем материал, будут объяснены ниже. По этим же причинам мы печатаем и это письмо:
Сергей, понимаешь, ситуация такая. Я очень жалею, что все это затеял. У меня ощущение, будто я чего-то не учел. Короче, я почему-то очень боюсь ее увидеть.
Мне приходится вписываться по совершенно левым флэтам - в основном не системным, а по блатхатам, потому что по системе меня легко вычислить. Я даже паспорт поменял, ухайдакал на это дело три кати. Тут почти успокоился - думал - проживу, отживу, и наружу.
Во-первых, я постоянно слышу ее голос и вижу ее, хотя это оказывается не она, а лишь постоянно разная, но очень похожая на нее женщина - похожая все более и более - будто кто-то корректирует ее внешность, медленно направляя ее к абсолютному совпадению.
Во-вторых, я ее хотя и люблю все больше, - не хочу дергать. Вряд ли я смогу сказать ей больше, чем написал.
Короче, началось это так. Я все материалы отправил и поехал в Москву - и ты приколись - я подхожу к вагону, а она - проводница, Татьяна. И, прикинь, они же вообще не хотят со мной говорить, более, чем положено по работе, и эта.
Я страшно обрадовался, думал, это прикол - или чей-то ваш, или ее; решил не форсировать события. Но, когда билет давал, говорю - "Таня...", и про билет.
Я бы списал все на мнительность, влюбленность, глюки - так ведь смотри сюда: мы отъехали, она пошла собирать билеты, собрала сколько-то, я ей - "Таня", - она - как в любви призналась - руку мне на плечо, "минутку", улыбнулась, вышла и нет ее. Минут через пятнадцать заебало ждать, слышу скандал, орут у первого купе - подошел, а там другая проводница с первого места билеты собирает, а ее посылают...
У меня очко на минус, вышел в Ревде (час от Свердловска) и обратно...
А потом они уже на улицах пошли, в магазинах... Самое обидное - я когда ее вижу - хочу ее, люблю и все. Каждый раз забываю все и опять. А она мне очередную подлянку, и нет ее. Смывался в Н-ск, несколько дней не было ее, потом - на, блядь, наелся. Я не знаю, кто это делает - может сама она, то есть он, крутая?
Вся история про Друбич знаешь как началась? Я нажрался с двумя герлами, на кухне календарь с Друбич висел. Я начал - дескать ты, такая-то, круче Друбич? А ты?
Потом
Либидо разгулялось, хлещет, эффект перекоса действительности налицо. Я думаю: надо употребить выделяющуюся энергию на благое дело. А я к тому времени вошел в образ и успел влюбиться в Друбич. Короче, прикол, будто действительно бока-мару сработало: полное единение душ, пляшем вокруг портрета ее, дротики кидаем. И глюки тут как тут. В общем понос, судороги и смерть. Так это начиналось.
А сейчас вот год прошел, хожу по Н-ску без денег, без ничего, холодно. Эта, последняя, вообще вылитая Таня была. Тормознула на улице, говорит, это все сволочи были, я, дескать, настоящая, потом, мол, расскажу, а я улыбаюсь, как правда во сне, мне все до фени это. Привезла меня на флэт, проснулся в подъезде без копейки.
Я уже, как идиот, хожу и пишу - на стенах, на гаражах - "Таня, прости, я перестал". Если это она все устроила, то усидит и отвяжется.
Но то ли не верят, то ли не она... Ночью мелом - раз на одном гараже, раз на другом, и бежать, чтобы в крезу не забрали.
А расчет был такой: типа "жертва кинематографа" - я, как мальчик Бананан, или как в "Красной розе...", влюблен в нее. На моем пути - зажравшийся цивил "Крымов", "Абдулов", Соловьев. Если вдруг то, что они снимали, правда, то все проканает. Если нет, то где-то двойственность личности, совести, и, если я правильно буду ставить вопросы, Друбич и Соловьев окажутся лжецами, а я - д`Артаньяном, и энергия деструкции их землянки со всеми ее пароходами перечисляется на мой расчетный счет по коммерческому курсу.
Ну, ладно, Сергей. Главное: Татьяна, или кто там, простите. Я перестал, я проиграл.
Уваров.
В принципе можно было просто отказаться от публикации. Можно было напечатать лишь письмо. Но случилось так, что много выше упомянутый экстрасенс оказался знакомым одного нашего сотрудника.
Чтобы расставить все точки, да и просто поговорить, он зашел к этому экстрасенсу в квартиру с выражением глубокой заинтересованности на лице.
К сожалению магнитофонная запись первых фраз испорчена, но они в этом интервью играют не самую главную роль.
Редакция.
– Юрий Викторович (Далее - Ю.В.), вот вы экстрасенс...
Ю.В.
– Не экстрасенс, маг.
Р.
– Да, маг. Вы иногда совершаете действия, скажем так, направленные на организацию жизни людей, которые к вам обращаются, и иногда вы с ними даже не знакомы. Вы можете установить, к каким последствиям привела ваша... ну помощь, что ли..?
Ю.В.
– Понимаете, здесь дело в том, что таких людей достаточно много, и я не компьютер, чтобы следить за каждым - кроме, разумеется, нетривиальных случаев, когда данная ситуация чем-то нова, и я просто прослеживаю ход событий, чтобы изучить его (чисто набраться опыта) - но в любом случае человека, с которым я связывался, можно как бы вызвать...