Стратегия исхода
Шрифт:
– Э… я Джейми Коэн. Из «Морхаус и Линней». Я рассчитываю на телеконференцию с мистером Торенсом.
Я ждал; компьютер анализировал голос и обрабатывал запрос. Потом двери раздвинулись. Жуть.
– Добро пожаловать в «Синаптиком», – пропела компьютерша. – Будьте любезны, следуйте указанному пути.
Я вошел в сумрачный вестибюль. К раздевалке вели цветные диоды в полу – словно аварийная тропинка в проходе самолета. Наверху – световые дорожки. Энергию экономят. Ну да, экология.
– Пожалуйста, наденьте тапочки
Я переобулся, но халат отверг. Кажется, компьютерша не заметила.
– С мистером Торенсом уже связались, – пояснила она. – Он выйдет на связь через пять минут. Пожалуйста, пройдите к лифту и поднимитесь на четвертый этаж.
Можно подумать, тут еще куда поднимешься. Световой коридор вел к лифту. Вестибюль вокруг черен. Уже светилась кнопка с цифрой «4». Я нажал «3» – проверить, работает ли. Не работала.
На четвертом этаже двери открылись. Окна отключены, в них на фоне освещенного прямоугольника отражается мой силуэт. Когда двери закрывались, в темноте за углом мне померещилось движение. Я вгляделся. Ничего. Может, стекло бликует.
Но я насторожился. Зашагал по диодной дорожке, вошел в круглый конференц-зал и сел за стол. С полированного дерева автоматически поднялся монитор. Вспыхнул логотип «Синаптикома» – система функционирует. Я ждал Торенса.
И что я ему скажу? Можно ли в бычьем поветрии винить Алгоритм? Это же стимулирующий интерфейс, а не машинка для превращений. Торенс решит, что я свихнулся. Ладно, про быков ни слова. Слишком дико. Только про бизнес. И мораль. Тор поймет.
На экране внезапно появилось окно с рябым изображением Торенса. Он сидел у бревенчатой стены в сауне, завернувшись в белое полотенце. Лицо красное, со лба катятся бусины пота.
– Вы не надели халат? – игриво осведомился Торенс. – Что такое, Джейми? Вы, надеюсь, не перебежчик?
– Нет-нет, – заверил я магната. – По-моему, я тут один. Думал, смысла нет.
– Да, мы уже сократили штат до четырнадцати человек. Все в разъездах, на демопоказах. – Он помахал краешком полотенца. – Я, собственно, тоже одет неподобающе.
Я засмеялся вместе с ним.
– Тут много всего происходит, сэр, – сказал я. – Мне кажется, нам лучше перейти к делу. – Хорошо прозвучало. Не угрожающе, но какие возможности для широкой дискуссии.
– Я знаю, что происходит. Да. Наверняка вы в «МиЛ», как вы говорите, «в шоке». Ваша фирма ведь близко общалась с Бирнбаумом?
– В некотором роде, – сказал я, впервые задумавшись о моих отношениях с Эзрой. Я взаправду знаком с председателем Федеральной резервной системы. – Но больше всего меня беспокоит… ну, вообще-то… дело в том…
– Джейми, все хорошо. – Тор сочувственно улыбнулся. – Передохните. Могу вам сказать – это не в первый раз. Поверьте мне. Просто говорите, что бы это ни было. Все более или менее пустяки.
Как он прав. Это я и хотел
– Ну вообще-то я уволился, – признался я, подогретый его сочувствием. – Еще не объявлено.
– Правда? Я бы сказал, они теряют лучшие перспективы. А почему?
– По ряду причин. Я об этом и хочу поговорить, мистер Торенс.
– Тор, прошу вас.
– Хорошо, Тор. – Я не знал, с чего начать. – Я знаю, это не мое дело – объяснять вам, как управлять бизнесом…
– Свежий голос всегда пригодится. Прошу вас, поделитесь со мной.
– Ну, здесь очень резко меняются настроения.
– Это как? – Тор вытер лицо полотенцем.
– Честно говоря, мне кажется, наша пиар-кампания плюс широкое использование Алгоритма стимулирует людей чересчур круто.
– Джейми, рынок – всегда эмоциональная сфера. Деньги для людей – залог выживания. Наша работа лишь смягчает стресс. Видите ли, оптимизм – здоровое явление. Взгляните на статистику выздоровлений. Эффект плацебо вполне реален.
– Но мистер Торенс. Тор. Люди вышли на демонстрацию у Капитолийского холма. Руководство опускается до шантажа. Все одержимы инвестициями и денежной политикой…
– Так ведь мы этого и добивались, разве нет? Продвигали свободу торговли, уничтожали начальный барьер?
– Это превратилось в популистский бунт. Мягко говоря.
– Перепады настроений – временное явление. Всегда. Потом система сбалансируется. Не забывайте, еще была скрытая агрессия. Я видел исследования «ДДиД».
– Но люди совсем чувства меры лишились. Я вам описать не могу, что на улицах творится. – Галлюцинациями я с ним делиться не стану.
– Но сообщений о насилии не было, так? – Тор искренне встревожился.
– Ну не было, но…
Зазвонил телефон.
– Это у вас? – спросил Тор. Я глянул на дисплей.
– Простите меня – родители. Мне бы…
– Пожалуйста-пожалуйста. – Тор ухмыльнулся. – Семья.
Я нажал на телефоне кнопку. Изображение Тора застыло, рассыпалось мозаикой квадратиков. А потом кануло в черноту. Наверное, мобильник вклинился в передачу. Странно.
– Меня слышно? – заорал я в микрофон.
– Конечно, Йосси, – ответил мой отец. – Ясно и отчетливо! Мы просто хотели тебе сказать, сынок, что все будет хорошо.
– Что? Что такое?
– Все получилось!
– Ты выиграл? Как?
– Не знаю! Ты же ничего не делал?
– Нет, пап. Я бы не стал.
– Ну, очевидно, меня больше народу хотело, чем я думал! Половина совета уходит в отставку. Твоя мать уже напилась ежевичным бренди.
– Отлично! Прости, что я уехал, пап, но я…
– Все хорошо, Джейми. Я знаю, ты занят. Мы будем праздновать дома. Где-нибудь в среду. Сможешь освободиться?
– Я приеду, не беспокойся.
– Я не беспокоюсь! – завопил он. – Я больше ни о чем не беспокоюсь!