Стратегия обмана. Трилогия

Ванина Антонина

– Да, ваше высокопреосвященство.

– Тревожно, очень тревожно, - вздохнул тот.
– Что бы вы предложили? Можно ли ещё что-то исправить?

Собравшись с мыслями, отец Матео лишь покачал головой:

– Руководство "Римского Обозревателя" не хочет видеть проблемы газеты и как-то решать эти проблемы тоже не хочет. Можно, конечно, попробовать поменять руководство и сократить штат сотрудников, но принципиально это ничего не изменит. Как ни печально это звучит, но прежней читательской аудитории у "Римского обозревателя" нет и уже не будет. Единственный выход - это закрыть газету.

–

Этого я и боялся, - признался Ганьон.

Много нового и огорчительного пришлось узнать и архиепископу и отцу Матео о работе Римской курии. Почти в каждой дикастерии штаты раздуты, работы на всех не хватает и служащие заняты бесполезными для Святого Престола занятиями. То, что назревает необходимость реформ, реорганизации и рационализации работы курии было более чем очевидно.

Но если бы только этим ограничивались проблемы Ватикана.

– Вы знаете, - произнёс архиепископ, сам удивляясь прочитанному в одном из отчётов, - исходя из расчета на душу населения Ватикана, каждый гражданин в день съедает девять килограммов мяса и запивает их пятью литрами виски.

– Не удивительно, - без всяких эмоций в голосе ответил отец Матео, - в ватиканских магазинах закупаются ведь не только его граждане, а весь приходящий сюда персонал, и покупает он мясо и виски не только для себя, но и для родственников, для друзей, для родственников друзей и так далее. Когда Европейский Экономический Союз об этом узнает, будет много крика.

– Почему? Объясните.

– Вопрос денег, вернее, таможенных пошлин. Ватикан ведь их не платит.

– Разумеется, нет.

– Потому и товары здесь на треть дешевле. Потому персонал и предпочитает экономить и без того невысокие доходы и закупаться товарами на территории Ватикана.

– Да, это всё очевидно. Но причем тут Европейский Экономический Союз?

И отец Матео терпеливо объяснил:

– Италия ведь входит в ЕЭС, а Ватикан нет. Следовательно, Италия делает отчисления за закупку товаров из стран вне ЕЭС, а Ватикан нет. На территории Ватикана граждане Италии покупают беспошлинное дешёвое мясо, а в самой Италии нет. От этого рынок ЕЭС несёт убытки. Вряд ли они стерпят подобное положение вещей, когда узнают.

– Да, - задумчиво произнёс архиепископ Ганьон, Делая пометки на полях, - пожалуй, вы правы.

Но не только ватиканские магазины продуктовых и промышленных товаров заставляли хвататься за голову. Особо отличилась ватиканская аптека, на полках которой один из отцов-инспекторов к собственному изумлению обнаружил противозачаточные средства. Возмущение было более чем очевидным: мало того, что гражданами Града Ватикана является, по большей части, духовенство, давшее обет безбрачия, так ведь ещё шесть лет назад папа в одной из своих энциклик решительно осудил контрацепцию, как желание человека взять на себя бремя Бога и решать, когда стоит появиться на свет новой жизни, а когда нет.

Отец Матео начал расспрашивать, как подобный товар мог появиться в ватиканской аптеке и выяснил. Всё оказалось просто и мерзко одновременно. Ватикан владеет контрольным пакетом акций фармацевтического концерна "Чероно", у которого широкий ассортимент продукции от аспирина, до презервативов. Концерн поставляет свои товары

по низкой цене в контролирующий её Ватикан, а именно весь ассортимент без разбора.

– Негоже Святому Престолу вкладывать деньги верующих в столь сомнительные предприятия, - качал головой архиепископ, - да ещё и получать прибыль от того, что сам же и осуждает.

– Видимо епископ Ортинский иного мнения, - лишь заметил отец Матео.

– Вы думаете, ИРД виноват в этой щекотливой ситуации?

– Это ведь в его служебных обязанностях вкладывать деньги в прибыльные предприятия. Другое дело, почему епископ Марцинкус, перестал считаться с моральными принципами в вопросах бизнеса.

– Как говорил император Веспасиан: "Деньги не пахнут".

– О, да, - согласился отец Матео, - А может дело не в епископе Марцинкусе, а в папском советнике Синдоне? Кто знает, кому из них первому пришло на ум зарабатывать деньги для Ватикана на не богоугодных товарах.

Работа над докладом предстояла долгая, возможно несколько месяцев - слишком велик был объём сырой информации, которую предстояло вычитать и систематизировать. Каждый день Мурсиа подолгу засиживался в кабинете архиепископа.

– Отец Матео, хватит с вас на сегодня, - почти умоляюще протянул тот, - идите уже домой, а то скоро закроют ворота.

– Да-да, конечно, - ответил Мурсиа, устыдившись, что совсем забыл о времени и задержал архиепископ Ганьона.

На самом деле Мурсиа не заботили ни усталость, которой он не был подвержен, ни закрытие ворот в одиннадцать часов вечера, после которого из Ватикана нельзя было выйти. Как старательный агент Фортвудса, отец Матео уже давно выяснил для себя, как спуститься в подвал Апостольского дворца, пройти по подземному коридору, что проложен под музеями, библиотекой и секретным архивом, а потом подняться на поверхность за стенами Ватикана из подвала жилого дома неподалеку от строящейся станции метро.

Но сегодня так поступать он не стал. Выйдя за Бронзовые ворота, отец Матео неспешно побрёл домой по тёмным римским улицам. Немного задержавшись около будущей станции метро - обязательства перед Ником Пэлемом давали о себе знать - и, не увидев там никого в подозрительно белых одеждах, он вернулся домой за полночь.

Стоило отцу Матео переступить порог своей комнаты на первом этаже, как его тут же что-то насторожило. Теряясь в смутных ощущениях, он включил свет. На его расстеленной постели прикрывшись одеялом, но демонстрируя обнаженный торс, спал семинарист Петер. На письменном столе аккуратно лежали "Суммы против язычников", так же аккуратно была сложена на стуле и одежда молодого человека, включая нижнее бельё.

С минуту понадобилось Мурсиа, чтобы собраться с мыслями, оценить ситуацию и принять решение. Обстановка недвусмысленно подсказывала, что произошло, и с этим надо было срочно что-то делать. Единственное, что заботило отца Матео, так это как сохранить тишину, чтобы не всполошить донну Винченцу и Лючию.

Приблизившись к спящему, Мурсиа сгрёб его вещи со стула и метнул их на обнаженную грудь семинариста. Петер нехотя открыл заспанные глаза.

– У тебя минута, - каменным голосом произнёс отец Матео, - чтобы одеться и убраться отсюда.