Стратегия обмана. Трилогия
Шрифт:
Сарваш лишь покачал головой:
– Я не временщик, дон Микеле, и собираюсь прожить долгую жизнь и потому имею полезную привычку загадывать на несколько десятилетий вперед.
– Ещё скажи, что собираешься жить вечно, - усмехнулся "Акула".
– А ещё я не выжимаю из банков все соки без остатка.
Синдона злобно посмотрел на Сарваша:
– Что ты понимаешь? Я тебе плачу не за оскорбления, сукин ты сын, а за то, чтобы ты дал мне дельный совет.
– Попробуйте купить швейцарский паспорт, - сострил Сарваш, - Будет где
Но Синдона воспринял его слова всерьёз и буквально.
– Да, ты прав, так я и сделаю. Умберто Ортолани уже предлагал мне нечто подобное...
– Так вы, наконец, меня уволите?
– на всякий случай поинтересовался Сарваш.
– Что, как крыса хочешь сбежать с тонущего корабля? Не выйдет. Нас разлучит только прокурор.
И Сарваш остался при своей должности в Франклинском национальном банке. С Карлой он виделся всё реже и реже. Когда он встречал её в коридоре или холле, по виду женщины было понятно, что её что-то гложет, что она хочет с ним поговорить, но этого так и не происходило. Видимо, гордость не позволяла ей первой делать шаг навстречу. И Сарваш сам не спешил к примирению, он чувствовал, что сейчас не самое лучшее для этого время, и надо подождать.
И вот настал долгожданный день, когда старик из Чайна-тауна разослал письма адресатам в четырёх странах, и механизм банковского краха пришёл в движение. В миланском банке Синдоны обнаружился убыток в триста миллионов долларов, и министерство финансов Италии начало процесс принудительной ликвидации банка. Через пару дней появился ордер на арест дона Микеле и он сбежал с новеньким швейцарским паспортом из Милана в Женеву. До Нью-Йорка он добрался точно к знаменательной дате - краху Франклинского национального банка. Это банкротство назвали крупнейшим в американской истории - шутка ли, два миллиарда долларов пропали неизвестно куда.
Сарваш стоял в холле на первом этаже и не без интереса наблюдал, как полиция выводит из здания в наручниках всё высшее руководство банка. Не было среди них только гражданина Швейцарии Микеле Синдоны. Но к вечеру он позвонил Сарвашу из отеля "Пьер", где всегда останавливался:
– В миланской прокуратуре лежит выписка о распределении дивидендов в Частном банке, - отчеканил Синдона.
– Ещё у них есть авизо на триста миллионов долларов, с не совсем точными данными...
– Поддельные, - уточнил за него Сарваш.
Синдона вмиг переменился в голосе и пошипел:
– Это ведь ты, стервец, украл у меня эти документы и отправил их в Милан, так?
– А я думал, - беззаботно произнёс Сарваш, - вы так и не встретились с прокурором, раз бежали в Женеву. Откуда информация, что в его распоряжении именно авизо?
– От добрых людей.
– А, - понимающе кивнул сам себе Сарваш, - тех самых, что при галстуках и фартуках, с угольниками и мастерками. Ну что, сильно они вам помогли?
– Запомни, - угрожающе продолжал Синдона, - отсчёт твоих дней уже пошёл. Никто не смеет
Тут Сарваш не сдержал т смеха, чем ещё больше разозлил "Акулу".
– Единственный человек, кто вас подставил, это вы сами, дон Микеле. Если б не ваша фантастическая жадность и тяга к мошенничеству...
– Ты не жилец, понял, не жилец, - только и ответил Синдона, - у меня есть люди, они разберутся с тобой, поверь мне...
– У вас, или ваших покровителей Гамбино?
– Какая разница?!
– Абсолютно никакой. Не вы первый, не вы последний, кто угрожает мне расправой. Но, поверьте, убить меня - это не выход из положения.
– Это будет в назидание другим, чтобы лишний раз задумались, стоит ли переходить мне дорогу.
– В тюрьме таковых точно не найдётся, - парировал Сарваш.
– Ты ошибаешься, мальчик, - прошипел Синдона, - никто не отправит меня за решётку. За мной стоят силы, о которых ты и понятия не имеешь. Никто меня не арестует, никто меня не выдаст.
– Может у вас имеется и охранная грамота из Белого Дома?
– Имеется, - торжествующе объявил он, - и из Пентагона тоже.
– Ну, надо же, правительство США, масоны, мафия и все горой встанут за вас. Дон Микеле, а вы случайно не заблуждаетесь по поводу собственной значимости?
Синдона, тяжело дыша, только произнёс:
– Запомни, ты сам вырыл себе могилу, сам.
– Пусть так, - охотно согласился Сарваш.
– Но, раз уж вы твёрдо решили меня убить, то считаю своим долгом сообщить, что в таком случае, я буду просто вынужден вернуться к вам с того света. И что я тогда сделаю, лучше вам пока и не знать.
– Что за бред ты несешь?
– возмутился банкир.
Сарваш снисходительно ухмыльнулся. Настало время выкладывать главный козырь:
– Прокуроры в Милане, Нью-Йорке, Женеве, Кёльне и прочих городах, где прогорели ваши многочисленные банки, получили такую ничтожную малость компромата на вас, что...
– Сарваш сделал многозначительную паузу, и после добавил, - А вы говорили, что я не владею искусством шантажа.
– Сколько ты хочешь?
– только и спросил Синдона.
– Даже не знаю. Ваши деньги мне уже не нужны. Связи, пожалуй, тоже. Может быть акции компаний, но вряд ли. Или обещание не убивать меня? Нет, из ваших уст оно не стоит и цента. Какая жалость, дон Микеле, оказывается мне ничего от вас не нужно.
– Зачем тогда говоришь, что отослал не все бумаги?
– глухо спросил Синдона.
– А чтобы держать вас в тонусе. Чтобы каждое утро, просыпаясь, вы гадали, что же принесёт вам новый день - отсрочку приговора, или же арест. Да, и если пришлёте ко мне головорезов, это вашу проблему не устранит. После моей смерти компрометирующие вас документы отошлют совсем другие люди. Так что, дон Микеле, счастливо вам оставаться. Предвижу, что вас ждут увлекательные и насыщенные годы.