Стража Лопухастых островов (сборник)
Шрифт:
– Тетушка? – сказал Пузырь. Но юмор не поддержали. И решили, что место в самом деле подходящее. Внутри большущего резинового кольца вода совершенно спокойная, и речка для бумажного кораблика тут же. И никто не помешает в сумерках среди оврага…
Но у Иги появилось новое сомнение:
– А что, человек, для которого загадывают желание, обязательно должен быть там? Я боюсь, что, если Степка придет, а желание не исполнится, ей еще хуже сделается…
Генка сказал, что не обязательно. Он слышал от хозяина «Двух рыцарей»
– Но обязательно надо, чтобы собралось шесть человек. Такое правило, – добавил он. – Потому что… этот… радиус… он укладывается по кругу шесть раз. Тех ребят тоже было шестеро.
– Не по кругу, а по окружности, – казал Лапоть. – Впрочем, это несущественно…
– Если Степка не придет, где брать шестого? – спросил Соломинка. – Постороннего не хотелось бы… – («А я, значит, уже не посторонний!» – обрадованно подумал Ига.) – Ненадежный человек может проговориться, пускай даже не нарочно, это дойдет до девочки, она расстроится.
– Можно взять Ёжика! – подпрыгнул Генка. – Он совсем как человек! И думает, и говорит! Даже поумнее некоторых! Только с колючками, но это же неважно!
Пузырь оттопырил губу:
– Все-таки он еж. Вдруг не получится оттого, что не человек!
– Я постараюсь! – заверил Ёжик.
– Как ты постараешься-то? Из ежиной шкуры, что ли, вылезешь? – пробурчал неделикатный Пузырь.
– Не знаю. Но я постар-раюсь!
И все (даже Пузырь) поняли, что, если отказаться, это значит очень-очень обидеть Ёжика. Вдруг еще заболеет снова от огорчения. Да и Генка расстроится, потеряет, чего доброго, свой поэтический талант, никакие перья не помогут. Все посмотрели на Игу, словно от него зависело последнее слова.
– Ладно, – сказал Ига.
3
Казалось бы, всё решили, как надо. Но снова вмешался Пузырь. На этот раз весьма серьезно:
– Слушайте, лопухастые, что-то мы не о том думаем. Не про то желание. Мать у Степки никуда не денется, приедет все равно, днем раньше, днем позже. А нам бы загадать желание, чтобы те психи отступились от города. Уж если колдовать, то по-крупному…
Было о чем задуматься! Каждый сразу почуял, что в словах Пузыря немало правды. Но почему-то никто не решался первым сказать ни «за», ни «против». И друг на дружку не глядели. Пока не отозвался Генка:
– Нет. Наверно, это не получится. Даже точно, что не получится. Потому что лунное желание оно для чего-то такого… ну, для одного человека. А дело с городом совсем другое… во-от такое, – Генка развел перед собой ладони.
– Крупномасштабное, – уточнил Лапоть.
Ига почувствовал облегчение. Но Пузырь сказал:
– Тогда можно загадать, чтобы нашлась карта. С Одиноким Петухом…
– Как же она найдется, если ее нет, – слегка сварливо заметил Соломинка.
Лапоть пожал плечами:
– Вот и следует поколдовать, чтобы появилась.
– А
– Нельзя, – веско сообщил Генка. – Лунное колдовство действует только раз в году.
– Ну, появится карта, а дальше что? – хмуро спросил Ига.
– Как что?.. Доберемся туда на нашем «Беркуте» и на месте будем смотреть, что , – разъяснил Лапоть. И опять погладил на груди нарисованную зубной пастой птицу. – У нас мотор почти готов, доплывем по протокам…
– И заткнем скважину пивной пробкой. Наглухо, – сказал Соломинка. Ига понял: он сказал так ради него, Иги. И ради Степки. И благодарно опустил глаза..
– Главное успеть раньше тех , – уточнил Пузырь. – Они ведь, небось, тоже не знают, где тот остров… Если успеем, то сможем так замаскировать – никто не сыщет. В общем, что-нибудь придумаем, впятером-то.
«Впятером! – обрадовался про себя Ига. – Значит, меня берут в экипаж!»
– Вшестером, – придирчиво уточнил Генка Репьев. – Я без Ёжика не поеду.
– Генчик, а тебя отпустят в экспедицию? – осторожно спросил Лапоть.
– Отпустят… наверно. В крайнем случае можно зареветь, тогда мама с папой точно отпустят. Но… – Генка в чем-то засомневался, однако его перебил Пузырь:
– Можно попросить там болотных книмов, чтобы помогли со скважиной-то. И подземных. Они не откажутся. Ведь ради себя стараться будут, не просто так пуп надрывать…
– Их, наверно, не дозовешься… – усомнился Лапоть. Они же нелюдимы….
– Можно дозваться, – возразил Соломинка. – Брат, когда бывал далеко в Плавнях, с книмами общался, он знает специальную заклиналку… Только нехорошо это…
– Что нехорошо? Книмов тревожить? – удивился Лапоть. – Но ведь Пузырь правильно сказал: это ради их же спасения!
– Да не про то я… – Соломинку убрал со лба медную челку. – Получится, что мы Степку обманули. Сперва решили загадать про ее маму, а потом про другое…
– Степка все равно ничего не знает. А это другое – ради всех нас, – веско сказал принципиальный Лапоть. – Значит, и ради Степки, раз она теперь тоже здешняя.
– Все равно нехорошо, – тихо, но твердо сказал Соломинка.
«Не хватало еще поссориться!» – мелькнуло у Иги.
Но ссориться не стали. Видать, у троих друзей – Пузыря, Соломинки и Лаптя – был немалый опыт решения споров. Пузырь делано зевнул:
– Тогда чего? Надо голосовать.
«Что за жизнь пошла! Опять делать выбор!» – зацарапали Игу досада и совесть. Потому что и за город страшно, и в экспедицию хочется, а в то же время – Степка. Вот как вспомнишь ее тоскливые глаза…
– А что будет, если получится три на три? – решил уточнить Соломинка.