Стража последнего рубежа
Шрифт:
В лифте Тамару, потрясенную всем увиденным, мучило множество вопросов: «Как все это возможно? И что тогда — невозможно? Где предел человеческой — и не человеческой — дозволенности? Есть законы природы, есть законы общества. Государственные законы, в конце концов. Но я только что видела нечто, опровергающее все эти законы. Как жить дальше? Как работать? Смогу ли я после всего общаться с Чеканиным, с этим вот старающимся казаться сильнее, чем есть на самом деле, Джимморрисоном? С жуткими существами из блока 07?»
Стеклов, внимательно следивший за Тамарой, взял ее за руку, негромко сказал:
— Ты сейчас в состоянии когнитивного диссонанса. Успокойся. Помнишь, что было написано на одном знаменитом кольце?
И, не дождавшись ответа, улыбнулся собственной шутке:
— «А
Тамара, подумавшая, естественно, о кольце царя Соломона, неизвестно почему вспомнила еще перстень Чеканина, мельком глянула на вымученную улыбку Джимморрисона и с неожиданной злостью вырвала руку.
— Да пошел ты!
— Одно лечим, а другое калечим, — виновато улыбнулся тот в ответ.
— Нельзя же так! — возмутилась Тамара. — Нехорошо…
— Хорошо или плохо — это не нам решать, — серьезно ответил лейтенант. — И потом, что для одного хорошо, для другого всегда плохо. Диалектика. Все зависит от точки зрения, от угла, под которым ты смотришь на проблему.
— Это все слова, — махнула рукой Тамара. — А на деле…
— На деле, — подхватил Джимморрисон, — подзарядившиеся от донора «спецы» потенциально могут спасти сотни, тысячи жизней! Это ли не благо, не добро?
— Жизни на души менять нельзя, — тихо сказала девушка.
Лейтенант ее не услышал и пустился в долгие рассуждения о природе добра и зла, приводя примеры из всем известных фильмов.
— Вот «Иронию судьбы» возьми. Не эту, новолепленную, а нормальную, старую, «С легким паром» которая. Когда Мягкова, ну, Лукашина, посадили в самолет и отправили в Ленинград, хорошо это было или плохо? Для его невесты Гали, к которой он не явился встречать Новый год, — плохо, а для него самого и Барбары Брыльской, тьфу ты, для Нади — просто прекрасно, люди нашли друг друга. Или возьмем другой фильм, не менее талантливого режиссера — «Осенний марафон». Помнишь, там Бузыкину героиня Нееловой, не помню, как ее звали, дарит куртку? Добро это или зло? Для нее и для Бузыкина — конечно, добро. Но когда несчастная его жена, которую Гундарева играла, обнаруживает эту куртку, все добро обращается во зло. Куртка летит в окно — вроде бы уничтожено обернувшееся злом добро, но куртку находит сосед-пьяница Леонов, и теперь это опять — добро. Вот такое круговращение добра и зла в природе…
В отделе их уже ждали. Полковник, просматривавший какие-то бумаги, рассеянно скользнул взглядом по лицам Тамары и Стеклова, сдержанно кивнул в ответ на их приветствие.
В комнате помимо Карпухина и Вершинина было еще несколько незнакомых людей — трое в штатском, один в камуфляже с погонами капитана.
— Итак, господа, прошу внимания. — Чеканин, подождав, пока все рассядутся, начал говорить, время от времени пробегая глазами по строкам лежащей перед ним распечатки. — Тревожные и трагические события последних дней, имевшие поначалу вид разрозненной мозаики, начинают складываться в общую картину, и картина эта весьма неприглядна. Мы имеем три трупа. Мы имеем GPS-навигаторы, провезенные на территорию нашей страны в нарушение законодательства. Мы имеем бизнес-структуры, поставляющие эти навигаторы, и работников таможни, оформляющих груз в обход существующим нормам. Наконец, мы имеем некоего неизвестного или группу неизвестных, которые работают против нас. Это кусочки мозаики. Пока между ними нет никакой связи. Нужен некий общий кусок, центральная деталь, объединяющая все. И такая деталь появилась. Это один из филиалов Центрального военного архива Министерства обороны. Находится он в Зареченске. Да, стажер Поливанова, да, именно в Зареченске, в трех километрах от склада, на котором погиб капитан Звонарь. А в пяти километрах от комплекса зданий архива, на берегу реки Комаринки, во время охоты погиб от остановки сердца генерал Гонсовский, заместитель начальника все того же Зареченского филиала Центрального военного архива. Наконец, неподалеку от Зареченска, а если быть точным, в семи километрах к югу, расположился коттеджный поселок «Кошкин дом», принадлежащий господину Канаеву, партнеру немецкой компании «Шварцен Форричтанг», которая является поставщиком навигаторов. Такой вот гордиев узел.
— Архив трясти надо, — угрюмо обронил Вершинин.
— Увы. — Чеканин развел руками. — Это ведь не просто хранилище бумаг,
— «Ананербе», — понимающе кивнул Вершинин. — Что ж, понятно… Но на такое обычные незнати без прикрытия сильного чаровника не пойдут.
— Верно, Виктор Семенович, — согласился Чеканин. — Только у нас все еще хуже — и незнати, судя по всему, не обычные, и чаровник имеется. Он следочек оставил. Визиточку, так сказать.
— Когда груз со склада «Кошкиного дома» вывозил? — спросил Карпухин.
— Не «когда», а именно что — вывозил! — Полковник хищно встопорщил усы. — Этим себя и обнаружил. Но сделал все чисто, не подкопаться. Никто ничего не помнит, не знает и не ведает. Навигаторы пропали. А в навигаторах — это уже понятно — гварды. Высшие. Те, что убили Звонаря, Гонсовского и Зимина. Причем, судя по всему, Звонаря они убрали в целях самообороны, Зимина — как опасного свидетеля, а генерала Гонсовского — чтобы выудить информацию о «спецблоке 500». Подозреваю, что он с радостью выложил бы все, что знал, но вот как раз знал он совсем немного. «Спецблок 500» опечатан, и, судя по официальной информации, в него практически никто не заходил с шестьдесят четвертого года. Описи имущества, хранящегося там, нет. Ее, эту опись, никто не составлял. Однако существуют дневниковые записи одного из офицеров, капитана Шаврова, бравшего Альтан, а затем занимавшегося отгрузкой. Эти записи полностью были изданы лишь однажды, в девяносто третьем, причем не у нас, а в Швейцарии. Там содержится несколько намеков на то, что хранилось в замке Альтан и впоследствии оказалось в «спецблоке 500». Немало дополнений сделали и европейские специалисты, а еще якобы существует так называемая инвентарная книга, в которой по приказу немецкого коменданта замка Рудольфа фон Вебеля скрупулезно записаны все предметы, имевшиеся в Альтане и подготовленные к вывозу. В общем, здесь нам рыть и рыть…
Что касается хозяина гвардов, то он будет искать пути проникновения в архив. Его подручным из Темного мира туда хода нет — архив как государственный объект находится под защитой блокираторов, подавляющих всякую биоэнергетическую активность. Чары там тоже не действуют. Но это вовсе не значит, что он не воспользуется услугами людей или не пойдет в «спецблок 500» сам. Конечно, мы постараемся не допустить этого. К нашей группе прикреплены сотрудники технического отдела — майоры Логунов и Довбунь…
Двое мужчин в штатском приподнялись со своих мест, сдержанно поклонились.
— …и бригада физической поддержки под командованием капитана Филимонова.
Здоровяк в камуфляже кивнул, быстро оглядев всех присутствующих. На Тамаре его взгляд на секунду задержался, но, видимо, не найдя в девушке ничего примечательного и интересного для себя, скользнул дальше. Чеканин между тем продолжил:
— Также представляю всем нашего коллегу из смежного ведомства. Полковник Закряжин, Иван Александрович.
Последний из незнакомцев, немолодой уже мужчина в сером костюме, сдержанно улыбнулся.
— Все контакты с милицией — только через него. Ну, я резюмирую, — Чеканин замолчал, поднялся и прошелся вдоль стола. В кабинете было тихо, только тикали часы на стене.
— В общем, ситуация паршивая, господа офицеры, — наконец продолжил полковник. — На территорию Российской Федерации из-за рубежа проникла группа незнатей. Нарушен пакт «Тысяча товаров». Ни местонахождения группы, ни ее состава, ни тем паче целей мы не знаем. Как не знаем и их покровителя-чаровника. Известно лишь, что активность противника так или иначе связана с Центральным военным архивом, с его Зареченским филиалом. Круг подозреваемых пока очень узок — это член Совета Федерации, владелец холдинга «Кошкин дом» Леонид Дмитриевич Канаев и его немецкий партнер Хорст Убель, подаривший покойному Зимину навигатор. Чтобы организовать допрос Канаева, нужны весьма веские причины, немец же вообще покинул Россию. Кроме того, вступив в открытый контакт с этими господами, мы наверняка спугнем нашего главного противника и его гвардов. По этой же причине нам нельзя соваться в архив. Поэтому начнем с малого.