Стража! Стража!
Шрифт:
— А бедный Магистр Приветливый, вы должны были знать, как действует на него громкий шум! — Главу Гильдии Учителей добрые люди вынуждены были увести прочь.
— Орать подобным образом! — продолжал Обычный.
— Послушайте, я же сказал, что извиняюсь! Это была досадная ошибка!
— Я должен был остановить процессию!
Бодряк не сказал ничего. Он чувствовал взгляды сотен возмущенных, недовольных глаз.
— Ну. — пробормотал он. — Может мне стоит уйти на Подворье…
У Обычного сузились от ярости глаза. — Нет. — прикрикнул
Или куда угодно будет вашей фантазии. Отдайте мне ваш значок.
— Э-э?
Обычный протянул руку.
— Ваш значок. — повторил он.
— Мой значок?
— Именно так я сказал. Я хочу избавить вас от неприятностей.
Бодряк с удивлением смотрел на него. — Но ведь это мой значок!
— А вы собираетесь отдать его мне. — сурово сказал Обычный. — По приказу короля.
— Что вы имеете в виду? Он же ничего не знает! — Бодряк услышал в своем голосе визгливые нотки.
Обычный нахмурился. — Но он узнает. — сказал он. — И я полагаю, что он не будет испытывать трудности с назначением преемника.
Бодряк медленно отцепил кружок из красной меди, взвесил его на руке, а затем без слов передал его Обычному.
На миг он подумывал просить о прощении, но что-то в душе восстало против этого. Он повернулся и побрел расталкивая людей.
Вот так оно обернулось.
Все так просто. После половины жизни, отданной службе.
Больше не будет Городского Дозора. Гм-м. Бодряк с досадой ударил ногой в мостовую. Теперь это будет Королевская Гвардия.
С перьями на своих чертовых шлемах.
С него хватит. Все равно это неправильная жизнь, в Дозоре. Вы не встречаетесь с людьми при нормальных обстоятельствах. Должны быть сотни других вещей, которые он мог бы делать, и если он достаточно подумает над этим, то сможет вспомнить, какие именно.
Подворье Псевдополиса было в стороне следования процессии, и когда он добрался до Дома Дозора, то мог слышать приветственные крики где-то вдали над крышами. Над всем городом раздавались удары в гонг в храме.
Сейчас они звонят в гонги, подумал Бодряк, но вскоре они будут — непременно будут — они будут не звонить в гонги. Афоризм так себе, подумал он, но он может над ним поработать. Сейчас у него было достаточно времени.
Бодряк заметил грязь.
Эррол опять начал есть. Он слопал большую часть стола, решетку, корзинку для угля, бесчисленное количество ламп и повизгивающего резинового бегемота. Сейчас он опять устроился спать в своем ящике, шкура дыбом, и повизгивая во сне.
— Ты наделал порядочную грязь. — загадочно сказал Бодряк. Теперь, по крайней мере, он не должен ее убирать.
Он открыл в столе ящик.
Кто-то уже здесь побывал. Все что осталось — несколько осколков стекла.
* * *Сержант Двоеточие взобрался на парапет вокруг Храма Маленьких Богов. Он был слишком стар для подобных приключений. Он с охотой присоединился бы к колокольному звону, а не сидеть наверху и ожидать
Он отдышался, а затем всмотрелся в туман.
— Кто-нибудь еще есть здесь наверху? — прошептал он.
Голос Морковки звучал безжизненно и невыразительно в сгустившемся мраке.
— Я здесь, сержант. — сказал он.
— Я только проверил, что вы еще здесь. — сказал Двоеточие.
— Я все еще здесь. — услужливо сказал Морковка.
Двоеточие присоединился к нему.
— Только проверил, что вы не исчезли. — сказал он, пытаясь улыбнуться.
— Я не исчезал. — сказал Морковка.
— Да-да. — сказал Двоеточие. — Верно. Он постучал пальцами по каменному парапету, ощущая, что должен сделать свою позицию совершенно ясной.
— Только проверил. — повторил он. — Поймите, это часть моих обязанностей. Совершать обходы. Совсем не потому, что я боюсь находиться в одиночестве наверху на крыше, понимаете. Здесь сгущается туман, не так ли?
— Да, сержант.
— Все в порядке? — приглушенный голос Валета донесся сквозь густой туман, быстро следуя за своим владельцем.
— Да, капрал. — сказал Морковка.
— Что вы делаете здесь наверху? — спросил Двоеточие.
— Я просто поднялся, чтобы проверить, все ли с младшим констеблем Морковкой в порядке. — невинным голосом сказал Валет. — А что вы делаете, сержант?
С нами все, все в порядке. — просияв от радости, сказал Морковка. — Все хорошо, правда — правда.
Два унтер-офицера с трудом сблизились, избегая глядеть друг на друга. Казалось, что им предстоит дальний путь к своим постам, минуя влажные, туманные, а более всего, разоблачающие крыши.
Двоеточие принял руководящее решение.
— Бог с ним. — сказал он, отыскав обломок статуи, чтобы присесть. Валет облокотился о парапет и достал откуда-то из-за уха, как из неописуемой пепельницы, потухший окурок.
— Слышно, как проходит процессия. — заметил он. Двоеточие набил трубку и чиркнул спичкой о камень рядом с собой.
— Если этот дракон жив. — сказал он, выпуская клуб дыма и превращая клочок тумана в дым. — то доложу я вам, что ему придется убираться к чертям отсюда. Город, это совсем неподходящее место для драконов. — добавил он тоном человека, проделавшего большую работу, чтобы убедить самого себя. — Помяните мои слова, если он не улетит куда-нибудь, где масса высоких гор и есть чем поживиться.
— Вы полагаете, это место похоже на город? — спросил Морковка.
— Заткнись. — в унисон ответили оба унтер-офицера.
— Швырните нам спички, сержант. — сказал Валет.
Двоеточие протянул пачку злых, с желтой головкой люциферов. <Ранняя форма опасных спичек, бытовавшая в незапамятные времена .> Валет чиркнул одной спичкой, которая незамедлительно потухла. Клочья тумана проплывали мимо него.
— Поднимается ветер. — заметил он.
— Хорошо. Терпеть не могу этот туман. — сказал Двоеточие. — Что я сказал?