Стрельба по «Радуге»

Незнанский Фридрих Евсеевич

— Нет, ну что вы! — воскликнул Уткин.

— Хорошо. Но если это так, то вы имеете полное право прямо сегодня, приехав в свой офис, написать приказ об отстранении от должности начальника отдела безопасности господина Грошева. Причем немедленного, с изъятием у последнего удостоверения и права прохода на территорию предприятия. Не так?

— А, в самом деле! — воскликнул и Гусев, болезненно поморщившись при этом.

— Хорошая идея, — похвалил Голованов. — Ты представляешь, что будет? Приказ по объединению… Основание: уголовное преступление, совершенное по признакам статей Уголовного кодекса: 111-й — умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, 163-й вымогательство и 286-й —

превышение должностных полномочий. Хороший букет. И добавить, что материалы по делу переданы в следственные органы. Отличная идея! Молодец, Саня. Нечего с ним церемониться.

— Вот и я тоже так думаю, — сказал Турецкий.

— Что он может предпринять в этих обстоятельствах? — спросил Голованов, и сам же ответил: — Кинуться за помощью к Ловкову. А что может Лов-ков?

— Ничего не может, — усмехнулся Турецкий. — Может, как якобы хозяин, потребовать созвать совет директоров, там выступить и попытаться всех убедить, что ничего не было. Своей реальной власти в производственном объединении он не имеет. Может обратиться в суд. А что сделает суд? Примет к рассмотрению. Господа хорошие, — Турецкий в упор уставился на клиентов, — пока они будут бегать, увязая в своих мелочах, пойдет время, которое теперь уже работает против них. Но они этого еще не понимают, хотя за Ловкова я не ручаюсь, он, вероятно, умней своего подельника, и поэтому они будут пытаться даже силовыми методами восстановить свой статус кво. А мы — на что? Охрану руководителей мы обеспечим. Кроме того, позвоним, куда надо. И на предприятии установится временная напряженная тишина. Скажите, разве они ждут от вас такого хода?

Уткин с Гусевым переглянулись.

— А ведь это же действительно так, — выдавил из себя Уткин. — Никто не может запретить мне уволить человека, совершившего преступление.

— А если Грошев попытается поднять свою службу безопасности? — спросил Гусев.

— Тогда можно, в конце концов, бросить клич, и народ просто вышвырнет их всех за проходную. А мы пригрозим им поголовным увольнением за невыполнение приказа директора, — уже увереннее ответил Уткин.

— Ну, вот и слава богу, — вздохнув, улыбнулся Голованов. — Первый конкретный шаг сделан. Борисыч, руководи, я поехал. Щербак перезвонит, он на задании, ты знаешь. У него ключи от обеих квартир, их дали жены наших клиентов, но они уже уехали, поэтому не забудьте вернуть. И отыщите адрес вашего нотариуса, нельзя исключать, что этот тип может стать ключевой фигурой в нашем расследовании.

— Пока, Сева, до вечера. А мы пошли в приемную, там никого нет, и можно заодно кофе попить. И давайте работать. Сейчас заглянем за новостями к Максу и звоните своему Петухову… по поводу композитора…

Глава пятая

СТЫЧКИ

Уткин с Гусевым решили, что попали в какую-то странную, не совсем даже и реальную обстановку, когда Турецкий пригласил их зайти в комнату Макса. В большой темной комнате на дюжине столов, поставленных по кольцу, работали компьютеры. Раздавалось ровное гудение, выдохи вентиляторов и размеренное чавканье. Это сам хозяин кабинета перемалывал зубами хрусткие картофельные чипсы, осыпая крошками безобразно нестриженную бороду большого мыслителя. Но и в темноте он видел, как кошка. Разглядев вошедших и сообразив, вероятно, кто они, Макс широким жестом указал на диван в углу, на котором сам спал, когда оставался в агентстве на ночь.

Турецкий тем же жестом повторил его приглашение, а сам подошел ближе и, на всякий случай, пояснил по поводу гостей:

— Привет, Бродяга, что нового? А это наши клиенты по делу, которым ты сейчас, в частности, занимаешься.

Макс кивнул

в пустоту и засопел, но хрустеть перестал. Потом нажал на клавиши, обернулся и вытащил из принтера парочку листов с распечатанным текстом.

— Это что? — задал совершенно бессмысленный вопрос Турецкий, на что Макс лишь махнул в сторону бородой, не отрываясь от компьютера.

Александр Борисович наклонился с листами ближе к свету низко опущенной настольной лампы и удовлетворено крякнул:

— Молодец, старина, ты истинный Бродяга, преклоняюсь.

— С тебя кофе, — немедленно откликнулся Макс. — У меня кончается.

— Будет, распоряжусь. Слушай, Бродяга, а про другого полковника у тебя еще ничего нет?

— Найдем, если Бог пошлет.

— Макс, он обязательно тебе пошлет. Но у меня промежуточная просьба к тебе. Личная, в порядке, так сказать, дружеского одолжения. Еще одна пачка гарантируется, называй сорт.

— Возьмешь «Карт нуар», ее все время телик рекламирует. У меня, тебе известно, традиционная ориентация, я колумбийскую «арабику» предпочитаю. Но попробовать и эту, немецкую арабику, можно.

— Я знаю, будет тебе «Карта». Мы тут вспоминали одного нотариуса по фамилии, но она пока условная, — Саруханов. Ты не прикинешь по нотариальным конторам? Уж очень сильно нужен. Большая сука, доложу тебе.

— Точно говоришь?

— Точней не бывает. А координаты его перекинь Севе, он сам посмотрит, чем занимается наш композитор-нотариус.

— Ладно, «кликнем»… А вы не ждите тут, я позвоню Альке. Ты кофе займись…

— Слушаюсь, товарищ большой начальник, — засмеялся Турецкий и обернулся к клиентам: — Видите теперь, в каких непритязательных, но, по-своему, фантастических условиях работаем? То-то! А это, — он тронул Макса за плечо, — наш мозг. Без него мы — никуда. Ничто мы без него! — почти продекламировал он. — И многие наши коллеги, даже из других контор, к слову сказать, тоже. Пойдемте, почитаем, что нам расскажет о себе господин Грошев…

В принципе, послужной список полковника Грошева ничего примечательного собой не представлял. Типичный служака. Милицейская школа в Омске, служба на периферии, переезд в Москву, связанный, похоже, с женитьбой. Жена, кстати, моложе на пятнадцать лет. Рождение сына. Долгое и почти неприметное продвижение по службе, поскольку больше никаких образовательных плюсов молодой офицер милиции не имел. Наконец, переход в московский областной УБОП в чине капитана, хотя возраст для этого звания был почти предельный. И затем начался стремительный взлет. Майор, подполковник и, наконец, полковник. Уже в ОРБ ГУВД Москвы. Есть правительственные награды, медали за выслугу. И вот тот самый случай, когда вся благополучная карьера полковника Грошева едва не полетела под откос. В 2004 году было возбуждено уголовное дело, по которому полковнику инкриминировалась 286-я статья УК РФ — превышение должностных полномочий. Но расследование, очевидно, обрело другое направление, и полковник был оправдан, а двое его сотрудников осуждены и, соответственно, изгнаны из органов. В это же время Грошев в суде разводится с женой. До выхода в отставку ему оставалось всего-то год и три месяца.

Вот, собственно, и вся жизнь — в кратком переложении и исключая многочисленные, мало что добавляющие детали.

— Алечка, — он повернулся к Алевтине Григорьевне, — послушай, пожалуйста, тут и к тебе просьба будет, посмотри и ты материалы… Значит, у нас есть возможность, — заговорил Турецкий, когда все прочитали справку из отдела кадров МВД, — отыскать то его уголовное дело — это первое, и найти материалы судебного дела о разводе. И картина, точнее, портрет господина полковника, обретет свое трехмерное изображение.