Струны: Собрание сочинений

Верховский Юрий Никандрович

Среди сравнительно недавних работ – доклад А. В. Лаврова «Дружеские послания Вячеслава Иванова и Юрия Верховского» на конференции «Вячеслав Иванов – Петербург – мировая культура» (Институт русской литературы РАН (Пушкинский Дом), СПб., 2002).

Однако и известным Верховского тоже не назовешь, главным образом потому, что у него никогда не было – и до сих пор нет – книги, необходимой любому поэту.

Разумеется, его стихи публиковались. Первый сборник вышел в «Скорпионе» в 1908, последний, пятый, – в Свердловске в 1943. В библиотеках, в собраниях библиофилов можно встретить если не все издания, то, во всяком случае, большинство из них. Но после 1943 года книг не было. Хотя попытки издать Верховского (сделав из него, елико возможно, «советского поэта») предпринимались: известно, что сборник его стихов в 1940-1950 гг. составляли Б. Л. Пастернак и Н. А. Павлович. «Мне было очень приятно подышать этой атмосферой совершенной чистоты и искренности, – писал Пастернак редактору

Гослитиздата 12 марта 1946. – Одно выписывание начальных строк отобранного для Юрия Никандровича доставило мне поэтическое наслаждение, так эти строки самопроизвольно вырываются и так естественно ложатся» [12] . А к автору в то же составитель обращался так: «Ваш идеал очень чист и высок, и очень хороши стихотворения и строки, или лучше сказать течения и полосы, когда Вы к нему приближаетесь или достигаете его» [13] .

12

Цит. по: День поэзии. 1967. С. 234.

13

Там же.

Вероятно, сохранившийся среди бумаг А. Тарасенкова перечень стихов представлял собой некоторый (неизвестно, промежуточный или окончательный) вариант содержания сборника [14] :

1. Второе августа 1945 г.

2. Выводит четко…

3. Затемненный Ленинград

4. Скажи

5. Осенний ветер

6. Братья поэты

7. Симфония

8. Партизаны

9. Сталинград

10. Ржев

11. Посев леса

12. Две жизни

14

РГАЛИ. Ф. 2587. Оп. 1. Ед. хр. 79. Опущены указания на количество строк для каждого стихотворения, заставляющие думать, что приведенный список близок к окончательному варианту.

13. Приказ

14. Утешение товарищу

15. Бажову

16. Урал

17. Тишина

18. Как хорошо

19. Город громадный

20. Всходит ли ярко луна…

21. К молодежи

22. Письмо из Тагила

23. И нежного утра

24. У костра

25. Сокровищница

26. Прислушайся к заводскому гудку

27. Вместо мудрых врачеваний

28. Маша

29. Сестра

30. Седой Урал кует победу

31. Огонь

32. Вижу я немцев

33. Как гордиться нам

34. Стансы

35. Всплывает бедная луна

36. Что может быть верней работы

37. Безмятежные волненья

38. Когда смутишься духом

39. Старый лирник

40. Добродушие очень мило

41. Еще скажу тебе я…

42. Дева

43. Мороз трещит, а солнце

44. Побродив по другим краям

45. Вотще поэт

46. Памяти Брюсова

47. Октябрь

48. Сражающаяся Польша

49. Поток осенний просветлен

50. Привет вам, боевых друзей

51. Песня

52. Сердце как-то вдруг

53. 23 августа 1943 г.

54. Дон

55. На Ярославском шоссе

56. 19 сентября 1943

57. Смоленск родной

58. 24 сентября 1943

59. Киев

60. Новгород

61. 26 марта 1944

62. Я не хочу быть топки

63. Ужели я тот самый

64. Гамарджвеба – Победа

65. А. Тарковскому

66. Напиток новый сладок

67. Предвестье

68. Свердловску.

Попытка издания не удалась. Через некоторое время старый поэт умер; его бумаги были переданы в архивы. Часть стихов и материалов по истории русской литературы погибла еще во время войны. Некоторое количество было утеряно позже.

В 1960-1990-егг. поэзия Верховского изредка – и совсем по чуть-чуть – попадала к читателю. Публикаторы (Л. А. Озеров, знавший Верховского лично; В. Б. Муравьев, получивший его «в наследство» от своего учителя С. В. Шервинского; Е. А. Евтушенко, Е. В. Витковский) делали все возможное, чтобы оживить эту фигуру для «читателя». Увы, безуспешно…

Меж тем представлять Юрия Верховского «малым»поэтом Серебряного века значит совершать ошибку. Он был фигурой заметной, имел, как говорят сейчас, свою «нишу», никем более не занятую: тот самый «классический символизм», который современникам его казался «несовременным», а для потомков стал в его творчестве главной чертой. 27 мая 1914 г. М. О. Гершензон писал Верховскому:

«Я был рад оттиску Ваших милых для пеня эпиграмм, и рад Вашим прелестным рукописным стихам. По этому поводу мы вчера с Вяч. [Ивановым. – В. К. ] единогласно решили, что в таких личных обращениях Вы – первый лидер у нас. У Вас это выходит и тепло, и грациозно» (ОР РГБ. Ф 218, Собрание отдела рукописей, карт. 1262. Ед. хр. 10). «Незабвенно милый Михаил Осипович, сочувственный и строгий критик стихов моих, – писал Верховский Л В. Горнунгу

уже в 1930-х гг., – в один из последних наших разговоров опять мне сказал, что мой поэтический род, где я вполне нахожу себя – идиллия; он думал, что идиллии и элегии, – но нет; и сквозь призму идиллии подойти к современности – вот моя поэтическая задача» [15] .

15

15. ОР РГБ. ф. 697 [Горнунг Л. B.]. Карт. 1. Ед. хр. 8.

Его послания невероятно трогали адресатов; так, например, был растроган Бальмонт обращенным к нему четверостишием:

Радостно было б тебя приветствовать мне, песнопевец. Странник далеких чужбин, лавром, знакомым тебе! Только – в долине моей, в тиши, под северным небом Светлой апрельской лозой скромный подснежник расцвел!

С Верховским и с его поэтикой считались, хотя в дружеском кружке и посмеивались над его странностями, а в рецензиях и отзывах на стихи то указывали, как Ходасевич, на его «ученичество» у поэтов XIX в., то сетовали, как Блок, на «слабый нажим пера» при «удивительно верном чертеже». Но тот же Блок, не принимавший творчества членов «Цеха поэтов», принимался после них читать «сухого, чопорного “пушкиньянца" Верховского» [16] .

16

Цит. по: Литературное наследство. Т. 92. Александр Блок. Новые материалы и исследования. Кн. 3.
– М.: Наука. 1982 С. 43.

Первая книга Верховского вышла в «Скорпионе», а вторая в «Орах»: оба символистских вождя – и московский, и петербургский, – при всей кажущейся безоблачности их отношений в то время, видимо, уже тогда начинавшие ревновать друг друга к Вечности, не могли пройти мимо такого поэта. При этом Иванов «отдал» Брюсову Верховского для первойкниги – наверное, потому, что понимал, насколько это стратегическиправильный ход. 9 января 1907 г. Иванов писал Брюсову: «Едет в Москву Юрий Верховский – показать тебе свой составленный сборник. При составлении его он пользовался моими советами. Желаю ему доброго успеха в “Скорпионе”. Ясно вижу в этой будущей книге индивидуальность поэта, ибо он, конечно, поэт и имеет индивидуальность. “Тени ночные” правильнее, быть может, было бы назвать “Полутенями”. Как poete des penombres [17] , он играет на полутонах и ассонансах. Здесь и преимущественная заслуга его в области техники. Притом, несомненно, истинный лирик. Много поисков, много и обретений; значительное разнообразие, – но настоящее мастерство еще далеко не везде, и почти везде какая-то вялость и (подчас приятная!) бледность, зато истинная, хоть и несколько флегматическая лирика. И если бы нужно было составить томик его carmina selecta [18] , это был бы превосходный томик. Но чтобы раскрыться ему в его многообразии и как он того заслуживает, необходимо, по-моему, дать не менее полсотни его лирических вещей и, крометого, его подражания, среди которых есть и перлы, как “Романсы о Вилламедьяне”. Представить его так – по силам “Скорпиону” и задача необходимая с точки зрения историка литературы» [19] .

17

Поэт сумерек (франц.).

18

Избранных (лат.).

19

[Брюсов В. Я.] Переписка с Вячеславом Ивановым // Литературное наследство. Т. 85. Валерий Брюсов.
– М., 1976. С. 495.

Впоследствии Брюсов назовет поэзию Верховского в числе главных своих поэтических открытий – вместе с Ал. Добролюбовым, Коневским, Белым, Блоком, Гумилевым, Анненским, Городецким, Кузминым: «Скольких истинных поэтов я первый “представил” читателям! Я горжусь этой стороной своей деятельности. <…> Я “разыскал” М. Кузмина, тогда никому не известного участника “Зеленого сборника”, и ввел его в “Весы” и “Скорпион”. То же самое я сделал для его сотоварища Верховского» [20] .

20

Брюсов В.Я. Об отношении к молодым поэтам // Литературное наследство. Т. 85. Валерий Брюсов.
– М., 1976. С. 205.