Стук тыгдымского коня

Бриз Владимир Николаевич

– Какую зажигалку?
– дежурный даже не взглянул на спрашивающего.

– Ну, мою. В виде пистолета. При задержании отобрали.

– Я не понял. Ты на ночь, что ли, остаться захотел?

– Понял. Понял. Ухожу.

– Вы, это, - сказал ребятам на прощание Шкредов.
– Обратно закоулками идите. А то вас опять сюда привезут.

Оказавшись на крыльце, Уханов облегченно вздохнул.

– Бандитов они ловят, бля!
– сплюнул один из вновь вышедших.
– Катаются по главной дороге. Я из-за них лисичку скинул. Такая зачетная выкидуха была. И штаны сушить еще.

Никита,

не оборачиваясь, вышел за ворота. Возвращался он закоулками. Он уже почти дошел до общаги, когда на встречу ему выбежала девушка.

– Молодой человек! Скорее! Там человек умирает. Да не стой же столбом, - она схватила Уханова за руку, и потащила за собой.

Он побежал, чувствуя как рука потеет. Воображение рисовало ему еще одну зарезанную ножом жертву. Что делать-то в таких случаях, судорожно вспоминал он.

Парочка забежала во двор, освещенный единственным фонарем. Неподалеку жалобно скрипели детские качели. Девушка отпустила руку, и отошла в сторону. Никита озирался по сторонам в поисках пострадавшего.

– Где? Кому плохо-то?

– Тебе возможно сейчас будет, - из-за угла дома вышло несколько парней.
– Виза, ты красава. За рога и в стойло гы-гы. Ну что чувачок? Закурить есть?

Уханов отошел к стене, поудобнее перехватывая тубус. Раздражение и бешенство так и клокотало в нем, выплескивалось наружу, разогнав все страхи.

– Как вы уже задолбали! У вас че? Обострение у всех на фоне полнолуния? Ур-роды!

– Стойте, - вдруг скомандовала девушка.
– Кузен, Шипа замерли, я сказала.

Она по журавлиному подошла к Уханову, и, привстав на цыпочках, пристально вгляделась в его лицо.

– Уходи.

Никита, не ожидавший такого поворота, ошалело крутил головой.

– Да иди же, я сказала, - девушка толкнула его в спину.
– Иди-и.

– Виза, ты че?
– удивился один из нападавших.

– Вы не тронете его. Я так хочу!

Странная девушка, думал Уханов, резво прыгая через рельсы. Где-то он видел эти широко раскрытые глаза. Вроде в слезах. Только вот где?

1993 г октябрь

Никита с Кленовым бродили вдоль торговых рядов. Сложив оставшиеся деньги, они решали сложную задачу. Что им в этот вечер нужнее - пачка сигарет или упаковка сосисок. Хватало только на что-то одно, и это было грустно.

– Ну, давай уже определяться, - в который раз предложил Мишка.

Никита ответить не успел. Где-то за его спиной хлестко выстрелил автомат. Потом захлопали пистолетные выстрелы.

– Уби-и-ли,-заголосил бабий голос.

Снующий вокруг народ, замер. Еще одна автоматная очередь вывела всех из ступора. Началась паника. Милицейский УАЗик, стоявший неподалеку, вдруг рванул с места, и скрылся за поворотом. Водоворот людей от эпицентра выстрелов повалил к выходу, круша и сшибая все на своем пути, затягивая наших героев.

Уханов подмигнул другу, и на бегу раскрыл пакет. Кленов намек понял, и, не останавливаясь, метал в него все, что подворачивалось под руку. Шоколадки, сосиски, сигареты и прочую мелочевку. Пакет ощутимо тяжелел. Но тут, вдруг прямо перед Никитой, возникла маленькая девочка лет трех. Моргая, она смотрела прямо на него. Затопчут же, мелькнуло в голове.

Он резко затормозил, и, не удержавшись, упал на колени. В спину сильно толкнули. Никита упал на карачки. Пищащая девочка оказалась под ним. Рыча, Уханов уперся в асфальт ладонями, с неимоверным усилием оставляя между собой и ребенком зазор.

Люди бежали по нему, давили руки, отталкивались ногой от спины. Визжа, через него перекувырнулась тетка в годах. Кто-то упал на спину. Потом еще. Никита прогибался все ниже и ниже, отчаянно хрипя. Он уже чувствовал кроху животом. Кленов, заметив упавшего друга, бросился к нему на выручку. Врезав подбежавшему мужику, он швырнул его под ноги бегущим, и, воспользовавшись затором, мигом расшвырял лежащих на Никите людей. Почувствовав облегчение, Уханов стряхнул со спины женщину, и, подхватив ребенка, рывком вскочил на ноги.

Перепуганная девочка ручонками вцепилась в него, крепко прижавшись и спрятав лицо. Работая ногами и свободным кулаком, он наконец вырвался на простор. Следом выскочил взъерошенный Мишка. Оба тяжело дышали. Пот катил по лицу градом. Девочка, не отрывая лица от Никитиной груди, мелко дрожала.

– Во попали, - Кленов сдул со лба прилипшие пряди, и стряхнул с руки остатки часов.

– Мне ухо отдавили, суки, - пожаловался ему Уханов.
– Распухнет теперь.

– Это моя-я дочка, - к ним, прихрамывая, бежала, раскинув руки, девушка в куртке с оторванным рукавом. Колготки на ногах у нее были разодраны, и сквозь дыры виднелись коленки, ободранные до мяса. Помада и тушь были размазаны по всему лицу.

– Моя-я. Отдай!

Никита протянул девочку маме.

– Аленушка. Сладкая моя, - девушка покрывала ребенка поцелуями. Глаза ее светились счастьем, безумием, и были полны слез.

– Вы бы не брали ребенка по таким местам, - посоветовал ей Уханов на прощанье.
– А то все как с ума посходили. Обострение на фоне безграничной свободы.

Он повернулся к Кленову.

– Ручки-то выкинешь может, - сообщил ему друг.
– Че, держишь то их? Э-эх. Такую добычу проворонили.

Никита с удивлением посмотрел на свой кулак. Он все еще продолжал сжимать ручки, с мясом выдранные из пакета. Усмехнувшись, он разжал руку.

– Ну, так что? Сигареты или сосиски?

Перед своей дверью Никита столкнулся с соседом Дениской Журавлевым.

– Ого. Какие люди. Я думал, ты решил родину поменять. Где пропадал полгода?

– В армии служил, - поморщился Журавлев.

– Как в армии? Ты же студент?

– В Азербайджанской это не катит. Короче. Приехал я домой на каникулы. Встретил Новый год. Пошел вечером за хлебом. Тут меня в машину запихнули, и в военкомат. Медкомиссия, и я в войсках. Им сейчас солдаты очень нужны. Они это... с армянами схлестнулись не на шутку. Меня уже в Карабах должны послать были через пару дней, но на мое счастье Азизов мимо проезжал. Сосед мой. Полковник. Увидел меня и офигел: "Ты, - говорит, - что тут делаешь? Там родители с ума сошли. Думали, и в живых нет". Посадил в УАЗик, и домой отвез. Там мне сразу билет, и в Россию-матушку. Вот хожу, восстанавливаюсь. Родоки продают пока все. К сентябрю тоже сюда переедут. Поработали мелиораторами, блин.