Ступень третья. Часть первая
Шрифт:
— Да уж, совсем спятил покойный, — покрутил Даниил головой. — А на этаже для слуг точно такого нет?
— Точно. Я проверил.
Он недоверчиво прищурился, но потом глянул на проявленное заклинание и сообразил, что если не видел этого, то и не заметит, если что осталось на третьем этаже, поэтому лишь философски сказал:
— Что ж. Радует, что тот, на подчинение кому это было настроено, давно отошел в мир иной.
У меня не было его уверенности, как и не было уверенности в том, что Вишневский последние годы жил своим умом. Но говорить про это я не стал, поскольку тогда пришлось бы рассказывать про медузу, к чему я был не готов. Поэтому говорили
Наверное, я слишком положился на купол, через который почти ничего не могло пробиться, иначе я ничем не могу объяснить сделанную глупость. Потому что я никак не обезопасил свой сон. Сон, на который уже однажды покушались, а сегодня подошли к покушению подготовленными куда сильнее. Маги, за которыми слабой тенью чувствовался Дамиан, были сильнее меня, ступени третьей-четвертой, и было их человек пять. Поэтому вывернуться у меня не получалось и вернуться в реальную жизнь — тоже. Единственное, что мог — выстраивать оборону, которая медленно, методично пробивалась.
Помощь пришла, откуда не ждали. Но спаситель оказался куда опаснее. Внезапно нападавших словно смыло мощной стеной воды, этаким фиолетовым цунами. И защита выстроилась такая, что, хотя я чувствовал, что Дамиановы маги пытаются ко мне пробиться, их копошение было словно копошение муравьев на гранитной стене: неприятно, но никак не вредит.
А вот из сна выйти не получалось. Пусть я теперь был недоступен далеким врагам, ближний враг обволакивал фиолетовым маревом, в котором короткими молниями проскакивали не то слова, не то ощущения. Мне отчаянно пытались внушить, что править кланом — тяжкое бремя, куда проще передать управление, скинуть на кого-то более знающего. Тогда и ответственность ложится на другого, того, кто управляет, поэтому жизнь становится легче. А всего-то и нужно впустить в себя, соединиться разумами с тем, кто неизмеримо выше и мудрей. С тем, кто привык решать проблемы с кланом. С тем, кто ужасно хочет есть. Ведь в поместье сейчас семь человек, не считая меня, и пусть один в пищу не годен по причине испорченности тела, но остальных Морус милостиво согласен принять в пищу. Взамен он не только щедро поделится со мной знаниями, но и подчинит всех, кого нужно.
Мои мысли для него были сейчас видны, но и все, что происходило в фиолетовых глубинах его тела, было для меня доступно, и стало это возможным именно потому, что однажды я связал наши разумы, воспользовавшись подсказкой в предсмертном письме Вишневского. «Я мудр. Я предусмотрителен», — доносились до меня отголоски торжествующих мыслей.
Я рванул на выход, но завяз в нежелающем меня отпускать фиолетовом киселе. Паника схлынула так же быстро, как и наступила. Маг должен быть готов к любым поворотам. Нужно просто четко выстроить защиту.
Первое, что я сделал, когда понял, что меня просто так не выпустят, выстроил ментальную защиту, с которой фиолетовый туман сползал клочьями и через которую до моих мыслей было не так просто добраться и подчинить. Но и выйти из сна я не мог, потому что это было не в моей власти. Я понимал, что Морус, как называла себя эта фиолетовая мерзость, даст мне проснуться только в случае согласия. Но если я не буду закрыт хотя бы частично, он поймет, что согласие было дано только ради освобождения.
После того как удалось от него закрыться, я начал потихоньку прощупывать, выяснять
А еще Морус был голоден. Мана удовлетворяла лишь часть его голода, остальное можно было добрать только плотью мыслящего существа. Живой плотью, которая будет постепенно растворяться в фиолетовом тумане. Причем растворится не только тело, но и душа. Именно она была основным строительным материалом Моруса.
Взамен мне обещали силу и власть. И знания. Не только Вишневских, но и многих их приятелей и недругов. За это мне всего лишь нужно было стать покорным проводником воли Моруса.
Я притворился, что возможность знаний меня особенно заинтересовала. Фиолетовый туман довольно забурлил. И принялся торговаться, насколько это получалось мыслеобразами. Как оказалось, несколько мелких его частиц продолжали жить там, куда их подсадил еще Вишневский. И были такие люди даже вблизи императора.
«Подчинись. Впусти. И ты больше не будешь знать бед, — гипнотически нашептывал мой противник, скатываясь по моей защите, но не оставляя попыток с ней разобраться. — Будешь заниматься тем, чем хочешь и никто тебе не будет мешать».
Я добавил заинтересованности, стараясь не вспоминать, что случилось с Вишневскими, глава которых пошел на поводу у этого голоса. Потому что воспоминания могли вызвать ненужные эмоции, которые нельзя транслировать — Морус чувствовал их малейшие колебания.
«Иди ко мне. Рядом говорить проще».
«Иду, — согласился я. — Жди».
Этих слов Морусу оказалось достаточно. Он схлынул, оставив какое-то липкое чувство после себя, а я наконец смог вынырнуть из сна.
Утро. Уже утро. А я чувствую себя так, словно только что выиграл тяжелую битву. Но битву, которая закончилась не поражением врага, а всего лишь его отступлением. Смертный бой у нас впереди. И оттягивать его нельзя.
Глава 13
Выехали мы, как только Серый проснулся и позавтракал. И все это время у меня в голове зудел Морус, требуя, чтобы я срочно кого-то ему привел, и чем сильнее будет маг, тем лучше. Страшно подумать, сколько магов ему уже скормили! Не помог даже так называемый «управляющий» перстень, который я надел, чтобы отгородиться. Напротив, связь оказалась сильнее, а требования — болезненней.
Морус давил до тех пор, пока не получил от меня уверения, что совсем скоро будет ему маг, сильный. Он успокоился и замолчал. Поэтому я додумал исключительно про себя, что сильный маг будет не один и прибудет не для того, чтобы съесться, а для того, чтобы убить.
— Несколько же дней хотели пробыть, — проворчал Серый неохотно вставая из-за стола.
— И пробудем. Но сейчас появилось срочное дело. Очень срочное. — Я посмотрел на Постниковых, которых уже считал своими понял, что при выполнении заявленного условия смогу их подставить, и сказал: — Марта и Даниил, если вы не передумала, то в клан я вас приму, но пока обменяемся только расторжимыми клятвами.
— Пока? — спросил Постников.
— Пока не решу одну проблемку. В нынешних обстоятельствах ваше внеклановое положение может быть опасно даже тут. Но возможность выхода для вас оставляю.