Суд времени. Выпуски № 35-46
Шрифт:
Кургинян:Я хочу только подтвердить, что господин Бажанов только что сказал здесь то же самое, как я понял. Я бы хотел обратить на это внимание господина Урнова, господина Млечина и других. Вот такая ситуация.
А теперь давайте все-таки посмотрим на высказывание других авторитетных свидетелей. Из выступления Дэн Сяопина 9-го июня 1989 года на встрече с высшим командным составом частей, участвовавших в обеспечении военного положения в Пекине:
«Эта буря была неизбежной. Ее предопределяла общая ситуация на международной арене и обстановка, сложившаяся в Китае. Перед нами оказалась не только масса людей, не
Пожалуйста, «Либерасьон»:
«Япония еще в июне 90-го года возобновила кредитование Китая, обязавшись выплатить в 90-м — 95-м году 810 миллиардов иен, США фактически не прекращали контактов с Китаем после площади Тяньаньмэнь. Приостановление конгрессом после трагических событий на площади Тяньаньмэнь действия статьи о режиме наибольшего благоприятствования в торговле с Китаем оказалось фикцией, так как сенат не рассмотрел этот законопроект в положенный срок. США не только сами не ограничивали себя в отношениях с Китаем. Под американским нажимом Мировой банк в сентябре возобновил выплаты кредитов Китаю. Даже эмбарго на поставку в Китай вооружений не действует».
И, наконец, последнее. Можно, доказательство № 7. Вот это динамика прямых иностранных инвестиций в миллиардах долларов в экономику Китая с 1985 по 2001 год.
[иллюстрация отсутствует]
Вы видите, что в 89-м году происходит событие и вот так начинается рост иностранных инвестиций. По одной простой причине: как только стало ясно, что будет стабильность и реформы, стабильность и реформы, и что люди не отвернут и не позволят дестабилизировать страну — весь мир пришел к ним.
А вот теперь я бы хотел спросить господина Бажанова: правильно ли я излагаю эти события?
Бажанов:Если Вы меня спрашиваете, почему Китаю удаются эти реформы…
Кургинян:Мы сейчас Тяньаньмэнь обсуждаем.
Бажанов:Тяньаньмэнь, ну что…
Кургинян:Вот просто вопрос поставлен по Тяньаньмэнь.
Бажанов:Да, ну, мы уже обсудили…
Кургинян:Мы согласны все с тем, что после Тяньаньмэнь начался приток инвестиций. Ну, просто хронологически. Мы согласны с тем, что не только Ли Пэн, но и Дэн Сяопин были, как бы, за военные действия. Мы согласны с тем, что без этих военных действий воцарился бы хаос и что, фактически, Тяньаньмэнь был прологом к дестабилизирующей «оранжевой» революции, которую им удалось остановить.
Бажанов:Да, но Дэн Сяопин, конечно, не гордится тем, что произошло. Это трагедия. Тяньаньмэнь был трагедией…
Кургинян:Ну, а кто же этим может гордиться?
Бажанов:Но я согласен, и Вы уже показывали, и мы обсуждали, что…
Кургинян:Вопрос исторической неизбежности.
Бажанов:Да. Другое дело, что можно было этого не допустить, наверное, а они
Кургинян:Упаси бог, я ни к чему не призываю, я спрашиваю о событии на Тяньаньмэнь.
Бажанов:Потому что портреты — это совершенно другая культура, о чем мы говорили. Портрет висит, но все понимают, что жизнь совершенно по-другому развивается, да? Это — раз. А во-вторых, Мао Цзэдун — это абсолютно не Сталин, уже об этом говорили. Мао Цзэдун вывел страну из полуколониального состояния. Это полуколония была. Он национальный освободитель. Это то же самое, что Неру, что Сукарно в Индонезии и так далее. Поэтому сравнивать абсолютно нельзя никак.
Кургинян:Мы просто убедились в том, что события на Тяньаньмэнь были необходимы и носили позитивное воздействие.
Млечин:Я категорически протестую против этих слов!
Кургинян:Но как только что господин Бажанов сказал…
Млечин:Что значит… Да не говорил этого Евгений Петрович! Он сказал о другом!
Кургинян:Ну, давайте еще раз доказательство. Давайте еще раз доказательство. ( Передразнивая Млечина) «Да не говорил это Евгений Петрович».
Млечин:Трясетесь уже, ну… Да не тряситесь…
Кургинян:Можно, доказательство еще раз. Можно, доказательство.
Сванидзе:Так, секундочку, секундочку, секундочку.
Бажанов:Понимаете, Вы с гордостью говорите, что хорошо, что…
Кургинян:Я не говорю «хорошо», я говорю «трагически необходимо».
Млечин:Да какая необходимость-то было давить людей танками! Окститесь!
Кургинян:Я снова говорю насчет господина Бажанова — еще раз можно его прелестное доказательство.
Сванидзе:Секундочку, секундочку. Спасибо. Господа, господа.
Кургинян:Да, да, да, все правильно…
Сванидзе:Здесь живет и здравствует и сидит живой совершенно господин Бажанов. Если Вы позволите, я задам ему вопрос, что он имел в виду. А потом уже Вы с Леонидом Михайловичем обсудите, что имел в виду господин Бажанов.
Кургинян:Но еще важно, что он написал.
Сванидзе:Бажанов как Мао Цзэдун. Интерпретируют Бажанова, который сидит рядом с ним.
Кургинян:Нет, почему, почему, почему? Он ведь что-то написал?
Сванидзе:Сергей Ервандович, спасибо. Евгений Петрович, значит у меня к Вам вопрос, уточняющий, исходя, действительно, из хода дискуссии. Сергей Ервандович Кургинян задает вопрос. Мне интересен этот вопрос и мне интересен Ваш ответ. Вот события на площади Тяньаньмэнь и рост инвестиций иностранных зарубежных в китайскую экономику. Значит, Сергей Ервандович выводит второе из первого: не было бы событий на площади Тяньаньмэнь — не было бы такого роста инвестиций, потому что события на площади Тяньаньмэнь были истолкованы миром, и в частности западным миром, как готовность Китая сохранить стабильность, а где стабильность — туда должны идти деньги. ( Кургиняну) Правильно я понимаю Вас?