Судьба демона
Шрифт:
Каспиан прошел к главному столу, где пару дней назад сидели он и родители. Он не хотел, чтобы это был их последний раз, когда они были вместе.
Графин вина оставили на столе, он наполнил кубок и осушил одним глотком. Налил второй и третий. Он поднес третий к губам, Стефан опустил ладонь поверх кубка.
— Помедленнее.
Вино пролилось из кубка, и Каспиан отодвинул его от Стефана.
— Мне нужно успокоить нервы, — Каспиан пил жадно, чтобы Стефан не успел забрать у него кубок.
Стефан нахмурился. В последнее время он часто так делал. Он уже меньше дразнил
Искра у его ног жалобно заскулила. Он почесал ее за ушами, пытаясь успокоить, но она ерзала, смотрела сияющими темными глазами на дверь.
Стефан скрестил руки на груди.
— Я переживаю за тебя. Ты сам не свой в последнее время.
Каспиан не мог спорить. Кем он был? Он уже не знал. Он был богатым наследником, который ушел от обвинений в убийстве? Или мечтательным художником, каким был с Бригидой? Он был будущим лордом Рубина, который постарается делать все как лучше для народа, но выделялся из семьи, полной изъянов?
Он осушил четвертый кубок, опустил его на стол и сел на стул. Каспиан допил бы весь графин, но сдержался из-за Стефана. Хоть он выпил всего четыре кубка, приятное тепло стало растекаться по телу, притуплять нервы. Он опустил подбородок на грудь.
— А если с ней случилось что-то ужасное, как с Роксаной? — вино развязало его язык. Ему не нравилось показывать эту свою сторону, но происходящее напоминало Торжество Мокоши. Если бы он погнался за Роксаной в ту ночь, мог ее спасти, он знал это. И оставлять маму на морозе… Каспиан мог обрекать ее на схожую судьбу.
Стефан сжал его плечи.
— Не думай так. Твоя мать — боевой топор, она может о себе позаботиться. Мы вернем ее домой, поверь.
Каспиан шумно вдохнул и кивнул, чтобы успокоить Стефана. Если с мамой что-то случится, он себе не простит. Он не потеряет родителей следом за Роксаной. Чем он разгневал богов? Кого они заберут дальше? Стефана…? Бригиду? Пострадают все, кого он любил?
— И никто, даже ты, не найдет никого в эту бурю. Ты даже руку перед лицом не увидишь, куда там — леди Рубина, — добавил Стефан. — Как только буря кончится, думаешь, она будет рада вернуться домой и обнаружить тебя замерзшим у двери, как сосулька?
Каспиан скривился, но Стефан был прав. Ему хотелось что-то сделать, но пока он мог только ждать.
Буря бушевала снаружи, гремела ставнями, выла как стая волков. Как только буря пройдет, он отыщет ее. Любой ценой.
* * *
Ладонь Бригиды ныла. Царапины, оставленные бесом, были красными, раздраженными. Мамуся сделала мазь из листьев крапивы, шалфея, мать-и-мачехи и шандры, и хоть мазь получилась густой, ее сила поможет убрать следы магии беса.
Мама нахмурилась при виде раны, обработала ее, нанесла следом мазь из ведьминой лещины, вербены, лапчатки и священного чертополоха, а еще взяла немного из мамусиных запасов репешка, который она оставляла под подушкой для хорошего сна, когда Взор становился агрессивным, но он был известен и целебными свойствами.
— Чем ты думала? Тебя могли убить.
Бригида еще искала бы леди Рубина, если бы буря не
Галина прислонилась к дальней стене, уперев руки в бока.
— Это ненормальное поведение беса, он был днем посреди защищенных земель ведьм. Это похоже на ярость Велеса, — она покачала головой, с подозрением взглянула на Бригиду.
Галина видела, что она делала подношение? Мама прижала ткань с травами к порезу, и он горел. Бригида отдернула руку. Рана сменила цвета с красной на черную, будто пепел.
Глаза мамы расширились.
— Это не просто порез. На тебе черная метка. Что-то случилось на Коляду. Я не должна была отпускать тебя…
— Эва, не перегибай, — предупредила мамуся.
Мама недовольно посмотрела на мамусю.
— А как иначе? Это не просто рана, Лилиана. Это серьезно!
— Что еще за черная метка? — Бригида сглотнула ком в горле.
Галина и мама переглянулись. Это Бригиде не нравилось. Совсем. Ее желудок сжался.
— Эва? — голос мамуси дрожал. — Охотницы Деваны… Вы уже имели дело с бесами, верно?
Мама встала и сняла книгу с полки, ее гримуар. Там были все ее записи об исцелении пациентов, а еще ее знания и чары, как в гримуаре Мроков. Она листала страницы, а потом опустила гримуар перед Бригидой.
— Этого демона ты видела?
Она посмотрела на рисунок существа — Галина звала его бесом. Красные глаза, рога, шерсть, похожая на шипы с тенями. Такое она и видела.
— Да, — ее горло сжалось.
Мама моргнула, ее ярко-зеленые глаза наполнились слезами.
— Ч-черная метка будет расти, захватит твою руку, отравит разум… а потом достигнет сердца, — сказала она, голос прерывался. — И… убьет тебя.
Холодок пробежал по спине Бригиды. Обломок соломинки. Это… все-таки был знак настоящей смерти? И леди Рубина, прогнавшая ее…? Они обе разгневали Велеса?
— Как это остановить? — Бригида не смогла скрыть дрожь в голосе.
— Способ лишь один, — Галина мрачно глядела на нее. — Поймать и убить беса.
Мамуся стояла у окна, плотно укутавшись в шаль, закрыв рот рукой. Слезы лились по ее щекам.
— Ты можешь ей помочь? — спросила мама у Галины.
— Если Велес послал беса в ответ на подношение, его должен убить тот, чьим было подношение, — Галина посмотрела ей в глаза. В ее взгляде был голод, а то и зависть. Мама рассказывала истории о чести охотниц: убийство приносило почет, и Бригида с черной меткой лишила Галину шанса. — Но я могу помочь. Бесы управляют разумом, я смогу его отвлечь, — ковен охотниц был защищен от сил демонов, это был дар святой Деваны.
— Бригида… что ты попросила у Велеса? — спросила мама, ее подбородок дрожал. Она потерла его твердой ладонью.
— Я… я…
— Правду. Живо! — потребовала мама, сжав ее руку.
Бригида зажмурилась.
— Я вытащила обломок соломинки во время гадания. Я предложила ее Велесу и попросила Его изменить ее.
Слезы лились по покрасневшему лицу мамы.
— Глупый ребенок, думаешь, Рогатый змей меняет судьбы по доброте душевной? — мама тряхнула ее за плечи. — Он послал тебе испытание. Испытание от бога, понимаешь?