Судьба драконов в послевоенной галактике
Шрифт:
Прыгун осклабился, потом встряхнулся всем телом, словно сбрасывая с себя сон, наваждение - и передо мной вновь сидел сержант Джонни собственной персоной. "Померещилось", - решил я.
– Ну как?
– поинтересовался Джонни, будто стараясь развеять мое успокоительное "померещилось".
– Нормально, - ответил я и уточнил: - Это вы нарочно или случайно?
– Случайно, конечно, - Джонни потер шею лап... нет, нет, рукой, конечно рукой, потом повертел головою, - случайно, мил-друг Джекки, вот такое тут дело...
– Да, - оторопело сказал я и повторил: - Дааа.
– Вот тебе и "дааа", - сержант посмотрел на меня, потом достал из сейфа фотографии.
– Хочешь Афродит покажу... голеньких?
– Спасибо, - ответил я, - я онанизмом не занимаюсь.
Я боялся увидеть Мэлори.
Сержант вздохнул, сложил стопку фотографий.
– Ну как хочешь, - он глядел на меня теперь жалобно-виновато, - видишь, куда ты попал, а? Всюду - провал... всюду - гибель: если не искалечат на планетах драконы, тогда или в "вонючие", или...
– Коллега сержант, - сказал я, - я заверяю вас: никому и слова не скажу о том, что я видел...
– Что я видел...
– усмехнулся Джонни.
– Разрешите вопрос?
– Валяй...
– Все тренажеры... ну... из бывших "отпетых"?
– Нне обязательно, - покачал голвой Джонни, - я точно не знаю, ты деликатно у Наташки спроси.
– Почему деликатно?
– Во-первых, потому что это дело тебе не должно быть известно, а во-вторых, потому что муж у нее ...хм...хм...
__________________________________________________________ ______
Мы наконец остановились в седьмой пещере.
Первого прыгуна я хлестнул удачно, он шлепнулся на камни и отполз в сторонку.
Здесь главное - не пережать, не резануть слишком сильно; убийство прыгуна - дело опасное, дело наказуемое. Но и недожать, хлестнуть слабовато тоже хреново. Прыгуны - убийцы. Эти тренировки часто со смертельным исходом.
– Куродо, - гаркнул я, увидев зависшего над моим приятелем прыгуна, Куродо!
Покуда Куродо поворачивался, я успел шлепнуть по лапе ящерки. И шлепнул не слишком удачно: струя огнемета перерезала сухожилье, лапа надломилась, повисла бессильно, жалобно, по-человечьи.
Прыгун грянулся оземь, но (мне повезло) поднялся, воя, откатился в дальний угол пещеры.
– Джек!
– заорал сержант, - Я тебя, блин, из карцера не выпущу! Еще искалечишь ящерку, на рапорт, к гнидам отправлю! Золотой фонд разбазаривать!..
Я смолчал.
Куродо шепнул мне: "Джекки, спасибо".
Я сшиб еще одного прыгуна и сделал это аккуратно - чуть резнул по вытянутой зеленоватой морде. Прыгун кувырнулся и кубарем откатился прочь.
Куродо опустил огнемет.
– Ты что?
– шепнул я ему и хлестнул по подобравшемуся для прыжка мускулистому, вздернувшему
– Ничего, - виновато произнес Куродо, - у меня бензин кончился.
Если бы не долгая ссылка к русалкам, я бы выматерился, но, вспомнив школу Ванятки, я сказал только:
– Куродо, ты не прав... Одного прыгуна мы точно теперь раздавим. Где тут уследишь?
И тут мы услышали резкий и сильный хлопок, словно лопнул гигантский воздушный шар.
Прыгуны сползались к звуку хлопка, а вскоре мы услышали вопль Тараса:
– Твари зеленые! Жабы, жабы! Гниды!
Бац, бац, карантинные бежали к Тарасу, лупящему без разбору.
– Кто подойдет из человеков, - орал Тарас, - разрежу вместе с гнидой.
Он отступил в глубь пещеры и садил по извивающимся от боли, лопающимся в воздухе прыгунам, выливающим на каменный пол пещеры зеленую слизь вместе со своей единственной жизнью
– Сарданапал!
– с каким-то взвизгом выхрипнул-выкрикнул сержант. навуходоносор! Бензин кончится, ты у меня языком всю грязь соберешь с пола. Я тебя здесь похороню, Нимврода-урода...
– Что, - засмеялся Тарас, - я тебе норму перевыполнил по убою скота?
– Ох, кончится бензин, - только и смог выговорить сержант, - ох, кончится...
– Ох, нескоро он кончится, - шепнул мне Куродо, - ох, нескоро. Он нас с Сапегой в чайную сводил, шесть полосок и пять бутылок лимонада купил - мы ему из наших огнеметов отлили. Видал, какая у него приставка?
– Куродо, - поинтересовался я, - и ты ничего? Не описался?
– Не, - простодушно ответил Куродо, - обошлось...
– Тарас, - крикнул я, - еще два лопнувших - и тебя растерзают. Смотри, уже сползаются. Нас бросили...
– Так помогите, братки, - крикнул Тарас и жахнул по зависшему над ним прыгуну, но тот успел увернуться и просто обжег себе хвост.
– Не вздумайте, - предупредил уже спокойнее сержант, - я из вас живо сестриц сделаю. Тарас, - в наступившей тишине было слышно посапывание прыгунов, удары их падающих тел, жиканье струй огнемета и усталый голос сержанта, - Тарас, одумайся!
Бац!
Струя огнемета будто ножом вспорола зеленое брюхо прыгуна, и опасные когтистые лапы обвисли жалобно и беспомощно.
– Куродо!
– гаркнул я, почти не отдавая себе отчета.
– В ноги!
Я никогда еще так не орал. Куродо, не прекословя, нырнул под ноги Тарасу, а я, вспомнив уроки Петро и Ванятки, бросился на Тараса. Тарас резко повернулся, держа огнемет прямо перед собой, споткнулся о Куродо, хлопнулся вниз, и огненная струя, предназначавшаяся мне, прошла по стене и потолку, оплавляя камень, сыпля штукатурку. Я выломал руки Тарасу, поднял его. Следом поднялся Куродо со своим и тарасовским огнеметом. Куродо был перемазан в зеленой жижи, вытекшей вместе с жизнью из прыгунов.