Судьба эскаписта
Шрифт:
Ближе к вечеру вернулись близнецы Бил и Сэм и теперь с удивлёнными глазами сидели за столом, расспрашивая Лили о её житье, и сами наперебой пересказывали последние сплетни, уплетая вместе с гостями жареного поросёнка.
— А гоблинов видели уже за Ручьём.
— Да быть не может! — сразу посерьёзнел старик. — Это ж совсем близко к ферме Тома.
— Откуда здесь гоблины, дядь? Их здесь сроду не было.
— Да ты ведь не знаешь, приперлись года два назад, черти. Иногда их в одном месте видели, иногда в другом. Шляются по округе,
— С гоблинами не шути, — встрял в разговор Альварес.
— А то я не знаю. Если эти паразиты расплодятся — осмелеют и на людей кидаться начнут. Это так же точно как солнце и луна. Только лендлорду — плевать! Этот стручок старше меня, и уже года три как в маразме. А местных трусов собрать на облаву, так вообще невыполнимое занятие. Даже наши батраки отказались.
— Эй, дружище, — Альварес растолкал начинавшего дремать Дориана. — Может, ну её, эту копейщицу? Разворошим гнездо паразитов, заодно и потренируемся.
— Если поможете, не обижу! Деньги водятся! — ударил кулаком по столу старик.
— Да какие деньги, дядь! Прекрати. Я и одна справлюсь. Ребята, вы меня день подождёте?
— Никто никуда один не пойдёт. Нам всё равно нужна командная тренировка. Завтра с утра глянем. Где их видели? — оживился Дориан.
— За Струйным Ручьём, на границе с Болотиной, — стал перечислять Сэм, загибая пальцы. — У Лягушачьего Холма ещё.
— Это ж почти ферма мамы, то есть ферма Тома, — встревожилась Лили.
— Так мы и говорили, — продолжил за брата Бил. — Совсем они осмелели, гоблины эти.
***
Старик Макбэйн в последнее время часто мучился бессонницей. А в эту ночь ему было и вовсе не уснуть. Он вздохнул, оделся и поплелся на веранду.
— Что, дядь, не спиться? — лучница смотрела на звездное небо, опершись на перила.
— Лили…
— И мне. Ни за что я сегодня не усну!
— Вот ведь как бывает, а мы-то думали — сгинула. Алой Богине молились за твою душу.
— Прости, дядь, я хотела раньше прийти, но не могла себя заставить. Как вспомню горящую ферму, и маму…
— Тяжело тебе пришлось?
— Да, не просто. Но я справилась!
— Команда у тебя хорошая, я в людях толк знаю! Держитесь вместе, и всё у вас сложится.
— Мы совсем недавно познакомились, это, можно сказать, первое совместное задание. А что ты о них думаешь?
— Ну, про певичку вашу не скажу, музыкам не обучен, но песни у неё хорошие, душевные, правильные песни. А вот южанин, хотя мордой и не вышел, точно фехтовальщик что надо.
— Хорошие фехтовальщики не отправляют своих оппонентов в полёт.
— Значит, даже так? Но это не мешает ему быть хорошим фехтовальщиком. Движения у него плавные и точные, с клинком он однозначно обращаться умеет.
— А Дориан?
— Северянин-то? Магический боец. Сразу видно — крепкий орешек. В войске они были особой кастой. Такие отправляют на тот свет пачками. Но он неплохой человек,
— Ясно, значит и мне хоть раз повезло, а то попадались одни проходимцы.
— А, вообще, хорошо, что нам наедине удалось поговорить. Тут про тебя спрашивали с год назад.
— Кто?!
— Я думаю, это был твой отец.
— Невозможно! — Лили вцепилась в перила руками. — Как он выглядел?
— Странный тип. Пришёл как-то раз весь разодетый. Эльф. Наши командиры в армии такие мундиры только на парад напяливали. А он — весь такой франт. У нас же тут грязь, да коровьи лепёшки, а на нем ни пылинки. И ладно бы если в дорожном костюме был, а он как из дворца вывалился.
— А почему ты решил, что он мой отец?
— Он про Марту и про тебя выспрашивал. Мы ему могилу показали. Он постоял немного и ушёл. И ещё, ты же на мать не похожа совсем, а вот с ним почти одно лицо.
— Бред…
— А вообще, странный тип. Веяло от него каким-то… холодом. Помнишь, пес у нас был здоровенный, Кусай?
— Такую зверюгу разве забудешь.
— Так он тогда под веранду забился, и не вылезал три дня из-под неё, скулил всё так жалобно. А через месяц совсем окочурился.
— Да ты что!
— Чистая правда! Ты аккуратней будь, если где этого типа повстречаешь. Я думаю мамка твоя от него сбежала, и в глуши пряталась.
— На ферме? Она говорила, что родилась неподалёку.
— Марта-то? Нет, она пришлая, точно тебе говорю. С тобой маленькой на руках появилась. А за аренду фермы, говорят, золотом заплатила на много лет вперед.
— Вот как… А какой хоть он из себя был?
— Высокий, худой, бледный, ну и на тебя лицом похож очень. Я думаю, что он эльф-чародей. Хочешь совет старика? Держись от этого типа как можно дальше. Я жизнь повидал. Меня напугать трудно. Но вот от него поджилки тряслись как те листья на осинке.
— А куда он потом делся, папаша этот?
— Да пёс его знает! Растворился, как и не было. Больше его тут не видели.
***
На следующее утро, когда солнце ещё только выходило из-за горизонта, с фермы Макбэйнов выехала крытая повозка. На козлах возничего сидел Эдди, в то время как авантюристы и старик Макбэйн убрались внутрь. Близнецов же старик решил оставить приглядывать за хозяйством. От усадьбы Макбэйнов, до фермы Марты Купер было около пяти миль, но это по прямой. Дорога же петляла, как луговая змейка, удлиняя расстояние ещё на половину. Постепенно большие ровные поля измельчились, ощетинились кустарником, которого становилось всё больше и больше, пока он не подобрался вплотную к обочине. Рельеф стал более бугристым, и дорога, некогда довольно ровная, теперь всё чаще давала о себе знать ухабами, резкими подъемами и крутыми спусками. Всё это время кибитка опасно скрипела, и казалось вот-вот развалиться, но старик Макбэйн бил себя в грудь и заявлял, что эта колымага переживёт его внуков.