Судьба самозванки
Шрифт:
Я хватаю ее за руку и притягиваю к своей груди. Парень, с которым она разговаривает, слегка отступает назад. Его глаза встречаются с моими, и я обнажаю зубы, наблюдая, как его лицо слегка бледнеет. Уходит. Я задавался вопросом, будет ли тот, кто осмелился убить короля, тем же самым, кто прикоснется к супруге лорда.
– Эй… назад!
– рука Лондон на моей груди, отталкивает.
Мило, что она думает, что может, поэтому мой взгляд перемещается между ее рукой и лицом, не делая ничего, чтобы скрыть усмешку.
Обхватываю рукой ее хрупкое запястье, и усмешка исчезает,
– Мне не очень нравится эта дистанция между нами, пара, - я прикусываю мочку ее уха.
– Единственный раз, когда между нами должен быть воздух, это когда я высасываю из тебя последние вздохи.
Я вижу вдалеке двойные золотые двери, и, как бы Лондон ни боролась со мной, она знает, что ей не справиться. Это похоже на крысеныша, борющегося за жизнь, когда я подвешиваю его за хвост над логовом питонов.
Как только я пинком открываю двери, толкаю ее вперед, пока она не спотыкается, и протягивает руки вперед, чтобы не упасть, вскакивая на ноги.
– Позволь мне внести ясность, пара,– слово не успело сорваться с моих губ, как кулак полетел мне в лицо. Я даже не утруждаю себя тем, чтобы отвести его, принимая удар, и ухмыляясь ей, когда она кричит, сжимая костяшки пальцев.
– Я тебя ненавижу!
– То же самое!
– моя рука хватает ее за горло, и я швыряю ее через комнату, пока она не врезается в стену, заставленную книгами. Они падают на пол, но мне все равно, потому что эта маленькая сучка истрепала мне последние нервы, и то, что у меня осталось, она сожгла в ту же секунду, как разозлила меня.
Я сжимаю ее щеки так сильно, что ее губы надуваются.
– Ты не прикасаешься к другому мужчине рядом со мной, Лондон. Хочешь посмотреть, что произойдет, если ты это сделаешь? Или тебе достаточно этого предупреждения?
– та же самая ярость тихо горит в глубине моих ушей.
– Ответь мне!
– Пошел ты.
Уголок моего рта приподнимается, и я наклоняюсь вперед, так близко, что наши губы соприкасаются.
– С удовольствием.
Ее челюсть напрягается, и она пытается отвернуться, как раз в тот момент, когда я падаю вперед и прижимаюсь к изгибу ее шеи. Я чувствую, как мое сердце колотится в груди, словно гребаная стриптизерша на шесте. Я ненавижу это. То, что она делает со мной. Я хочу уйти от нее, но вместо этого всегда оказываюсь рядом. Вдыхаю ее, как наркотик, как будто она, блядь, принадлежит мне. Потому что это так. А если бы это было не так, я бы убил каждого дилера на улице и запер ее в подвале, просто чтобы заявить, что это мое.
– Лондон, - шепчу я в изгиб ее шеи.
– Трахни меня так, как ты дерешься со мной.
Она ровно выдыхает, но я чувствую, как мурашки поднимаются по ее плоти, возбуждая мои собственные.
– Я ненавижу тебя, - шепчет она так тихо, что я почти пропускаю это мимо ушей.
– Мы поняли это, но… - когда она не поворачивается ко мне, я сжимаю ее подбородок и прижимаю ее губы к своим.
– Я по-прежнему принадлежу только тебе, чтобы ненавидеть.
Сначала она сопротивляется. Отказывается приоткрывать свои мягкие губы, пока мой язык не погружается внутрь. Ее тепло охватывает меня с головы
Углубляя поцелуй, я посасываю ее нижнюю губу, когда она протягивает руку между нами, расстегивая мой ремень и стягивает джинсы с моего члена. Из-за простоты ее платья мне остается только провести руками по бедрам, чтобы приподнять его еще выше, пока шелк не спадет с тела, как молоко с медом.
Она замирает на секунду, но уже слишком поздно, потому что другая ее рука обхватывает мой член, и я сдвигаю платье в сторону, просовываю палец между складочек, снова ловя ее рот, чтобы отвлечь смертельными поцелуями.
Ее рука находит мой затылок, когда я направляю свой член к ее входу. Холодные мурашки пробегают по позвоночнику, когда я чувствую, как ее тепло ласкает кончик члена. Держа руку на ее горле, я стону, заставляя себя войти внутрь.
– Черт, - выдыхаю я, скрипя зубами, медленно продвигаясь все дальше и дальше внутрь нее.
Я отстраняюсь, а затем двигаюсь вперед, погруженный в транс от ее тела, прижатого к моему. Ее губы на моих. Ее язык на моем.
Моя, моя, моя.
Другой рукой я стягиваю платье с ее набухших сосков, сжимая их пальцами с такой силой, что она шипит, прикусив мою нижнюю губу.
Я улыбаюсь в ее мягкие губы, ускоряя темп и усердно работая внутри нее.
– Найт, черт… - она пытается протиснуться вперед, но я чувствую, как мои яйца сжимаются, когда ее стеночки пульсируют вокруг меня, как гребаные тиски.
Ее спина ударяется о книжную полку, когда клитор трется о мой таз. Член ударяется о шейку матки с каждым толчком, и ее ноги сжимаются вокруг моей талии, а дыхание становится более отчаянным. Я ловлю каждый стон движениями языка, мои клыки удлиняются по мере того, как я приближаюсь к тому, чтобы взорваться.
Ее тело напрягается, и я чувствую точный момент, когда она высвобождается вокруг меня. Ее тело яростно дергается, когда сперма изливается и стекает по яйцам. Я сильнее сжимаю ее горло, пока не чувствую, как ее трахея рвется у меня в ладони.
– Черт возьми, Лондон… - я стону, так близко, что уже чувствую жар, готовый вырваться из меня. Я просто знаю, что это будет жестоко и быстро. Я слишком долго хотел этого, чтобы она трахала меня с ненавистью, с синяками по всему телу.
Я чувствую прохладный металл на затылке, и мне почти хочется закатить глаза.
– Ты думаешь, это помешает мне кончить?
– настаиваю я, бросая ей вызов пристальным взглядом.
Она не отвечает, но я чувствую, как лезвие рассекает мою кожу за шеей. Адреналин разливается по венам, и моя хватка на ее горле усиливается еще сильнее. Паника вспыхивает в ее глазах на секунду, когда я замедляю свои толчки.
– Придется придумать что-нибудь получше, детка, - я протягиваю руку за шею, чтобы забрать у нее лезвие, поднося его к ее рту. Я погружаю его внутрь, наблюдая, как красная жидкость стекает по ее идеальным губам, прежде чем позволить ему упасть на пол, когда я вытаскиваю его, только для того, чтобы заставить ее развернуться, прижимая лицо к одной из книжных полок.