Судьба Убийцы
Шрифт:
– Я не могу поднять плащ, - прохныкала Реппин, обращаясь в никуда.
– Нет, - Керф покачал головой.
– Я не могу замолвить за вас слово перед своей семьей. Даже за себя не могу. Они захотят узнать, почему я выжил и вернулся, а остальные мои товарищи пропали, и подумают, что я сбежал с поля боя и оставил своих братьев по оружию умирать. Они станут презирать меня.
Двалия снова надела улыбку, положила голую руку ему на плечо и искоса глянула на Винделиара.
– Уверена, что твои родные с радостью примут нас, когда ты замолвишь
Я не сводила с них глаз, потихоньку отодвигаясь в темноту. Плечо так болело, что меня чуть не вырвало. Я видела, как лицо Винделиара обмякло, когда его разум направился в другое место. Я ощутила, как он отчаянно подталкивает свои мысли Керфу, как будто услышала эхо отдаленного крика. Я видела, как хмурое выражение сошло с лица калсидийца, когда он взглянул на Двалию. Реппин бросила попытки поднять с земли мой плащ и с пустыми руками поковыляла туда, где собрались остальные. Она хитро улыбалась и кивала сама себе, пока Винделиар наводил свои чары, но никто не обращал на нее внимания. Я подобрала колени и оттолкнулась еще дальше в темноту.
– Моя семья будет рада вам. Все наши средства будут предоставлены в ваше распоряжение, - сказал Керф, открыто и благодарно улыбаясь Двалии.
– Алария, веди ее сюда!
– Двалия посмотрела не на меня, а за мою спину. Я обернулась. От злобной радости на лице Аларии меня пробрал озноб. Пока я следила за Двалией и старалась отползти от костра, она стояла у меня за спиной. Теперь или никогда. Я с силой оттолкнулась здоровой рукой и умудрилась встать на ноги, прижимая больную руку к животу. И побежала.
Я успела сделать три шага, прежде чем Алария поймала меня. Она схватила меня за волосы и пнула по ногам так, будто ждала этого всю жизнь. Я вскрикнула. Она потрясла меня, как лисица кролика, и отбросила в сторону. Я упала на больное плечо, отчего перед глазами вспыхнули красные искры, и все погрузилось в темноту. Я не могла вздохнуть и ничего не могла поделать, когда она схватила меня за шиворот и силой поставила на ноги.
– Шагай!
– крикнула она.
– Двигайся или получишь еще!
Было тяжело подчиниться и невозможно сопротивляться. Она была крупнее, сильнее, и накануне ее не избивали. Она не отпускала мой воротник и держала слишком высоко. Мы уже были на полпути, когда я, пытаясь держаться на ногах, сообразила, что мое плечо, хоть невыносимо болит, но снова подчиняется мне. Хотя бы так.
У колонн Двалия выстраивала свой выводок по своему усмотрению.
– Я пойду первой, - объявила она так, словно это мог сделать кто-то другой.
– И буду держать Винделиара за руку, он возьмет Керфа.
Она тепло улыбнулась кивающему калсидийцу, и тут я все поняла. Эти двое были залогом ее выживания. Она не хотела сомневаться, что ее маг и воин из Калсиды пройдут вместе с ней.
– Потом эта тварь. Керф, держи ее крепко, но не за руку, помни: она кусается. Держи ее за загривок, да, вот так. Алария, ты последняя.
Алария с удовольствием схватила меня, а мне оставалось только слабо радоваться, что не за больное плечо. Керф сжал мою шею, и вся доброта, которую он раньше демонстрировал, исчезла. Он снова стал куклой Винделиара.
– Постойте, я что последняя?
– спросила Реппин.
Двалия окинула ее холодным взглядом.
– Ты не последняя. Ты не нужна. Ты не могла собирать хворост. Ты выбрала быть бесполезной. Алария, пойди подними плащ, может быть за него можно что-то выручить в Калсиде. И мешок Реппин.
Глаза округлись на болезненном лице Реппин, когда Алария отпустила меня и кинулась выполнять приказание. Калсидиец держал меня уверенно. Алария не мешкала. Хотела ли она показать свою полезность? Через мгновение она вернулась с мешком Реппин, перекинутым через плечо, и тяжелым плащом в руке, который был когда-то белым и принадлежал мне, и больно сжала мое предплечье.
– Вы не можете бросить меня здесь. Мне нужны мои вещи! Не оставляйте меня!
– в свете огня белое лицо Реппин казалось мертвенно бледным. Прижав укушенную руку к груди, она протянула к Аларии здоровую, пытаясь зацепиться за ее свободную ладонь. Алария отвернулась и прижала мой бывший плащ к груди, чтобы оказаться вне пределов досягаемости Реппин. Ее хватка на моем плече усилилась. Мне было интересно, оставляла ли она Реппин, скрепя сердце, или, наоборот, с облегчением. Может быть, она была просто рада, что это не ее бросают на произвол судьбы. Теперь мне стали ясны методы Двалии. Когда она проявляла жестокость к одному из своих последователей, другие на миг могли перевести дыхание. Лурики не знали верности, они лишь боялись Двалию и жаждали того, чем она могла их вознаградить.
– Прошу вас!
– крикнула Реппин в ночь.
Винделиар издал слабый звук, на минуту он потерял контроль, и хватка Керфа на моей шее ослабла.
– Она бесполезна, - рявкнула Двалия.
– Она умирает, ноет и тратит наши запасы, которых и так мало. Не сомневайся в моих решениях, Винделиар. Посмотри, что с нами всеми стало, когда ты в последний раз ослушался моего приказа. Посмотри, сколько погибло - это все твоя вина! Слушай меня и делай, что велено, иначе и ты останешься здесь!
Керф снова сжал меня, а пальцы Аларии вдавились чуть ли не до кости.
Я вдруг почувствовала опасность.
– Мы не должны этого делать! Нам надо пойти по дороге, она ведь куда-то должна вести! Камни-Свидетели опасны. Мы можем не выйти из них или сойти с ума, как Керф!
Мое предупреждение осталось без внимания. Двалия прижала руку к покрытой резьбой поверхности камня. Он втянул ее, словно мед поглотил стружку имбиря. Оставленный нами костер осветил ее плавное исчезновение в колонне. Винделиар последовал за ней, тяжело дыша от страха, его запястье и локоть исчезли в камне, и с жалобным всхлипом он пропал.