Судьба Убийцы
Шрифт:
— Я позволяю себе слишком много ошибок! Я держал меч у горла Эллика, но у меня не хватило сил. У меня не хватило магии, когда я должен был войти с Пчелкой в Скилл-коллону. Шут, столько ошибок. Как я небрежно «исцелил» тех детей…
Я посмотрел в его незрячие глаза.
— И теперь, с Совершенным… Глупый, глупый, глупый.
Я потянулся к его руке в перчатке.
— Шут, я неспособен сделать то, что ты хочешь от меня. Я подведу тебя, и из-за меня ты снова подвергнешься пыткам или умрешь. А выживут ли Лант и Пер, и Спарк? Нам придется слушать крики Пера? Смотреть, как они мучают и рвут на части Спарк? Я не смогу этого вынести, мне невыносимы даже мысли
— О, мне это кажется очень вероятным, — безжалостно заметил Шут. — Мне больно, — тихо добавил он.
Я разжал хватку, и он потер свою руку.
Его слова погасили во мне последние огоньки храбрости. Тишину нарушал движущийся корабль. Я слышал воду и скрип диводрева Совершенного. Чувствовал давление его сущности, и мне пришлось укрепить стены.
— Это безумие, я не могу. Мы оба умрем, и, возможно, непросто.
— Может быть. Но как бы еще ты провел остаток наших жизней?
Я подумал об этом, как волк, грызущий голую кость. Или свою ногу, застрявшую в ловушке.
— Ночной Волк, — сказал он.
— Он умер, — тупо ответил я. — Если бы он еще был со мной, я не был бы таким слабым. У него было обостренное чутье, и он всегда делился им. Но теперь его нет. Раньше я иногда чувствовал его, бывало, что почти слышал, как он смеется надо мной. Теперь я утратил и это, его больше нет, совсем.
— Мне жаль это слышать, но я имел в виду другое. Нет, я вспоминал Ночного Волка в конце его жизни, когда ты хотел исцелить его, а он отказался. Как ты пытался удержать его в безопасности, пока мы гнались за Полукровками, а он пришел тебе на помощь.
Я улыбнулся, вспоминая решимость моего волка жить до самой смерти.
— Что ты хочешь сказать?
Он заговорил торжественно:
— Это наша последняя охота, старый волк. И мы, как всегда, идем на нее вместе.
Глава тринадцатая. На всех парусах.
Меня очень беспокоило, если в снах не обнаруживалось смысла, но они все равно казались важными. Трудно записать историю, в которой нет последовательности и смысла, не говоря уже об образах из моих снов. Вот, например.
Охваченный пламенем человек предлагает моему отцу что-то выпить. Тот пьет, а потом встряхивается, как мокрый пес, и во все стороны летят древесные щепки. Он превращается в двух драконов, и они улетают.
Я почти уверена, что этот сон сбудется. Сон, который не имеет смысла!
Дневник сновидений Пчелки Видящей.
День выдался прохладным и дождливым. Я надела старую безрукавку поверх дешевой свободной рубашки и штаны, которые Двалия неохотно купила для меня в Калсиде. Многослойная одежда оказалась неудобной, но плаща у меня не было.
– Шесть дней до Вултона. Там я получу хороший барыш за бренди из Песчаного Края. Хочу поискать местный смородиновый ликер. В нем есть приятная кислинка, он хорош как тоник для мужчин и его любят леди.
Торговец был маленький, пронырливый, как крыса, и одетый во все крысино-серое.
Его собеседница, высокая женщина, рассмеялась и покачала головой. Она гуляла под дождем без шляпы, кольца в ее ушах задевали плечи, а золотые косы были уложены на голове короной.
– Мне нечего там продавать, но я надеюсь кое-что купить, чтобы не зря заходить в Вултон. Местные ткачи делают великолепные ковры. Если я возьму один в подарок моему покупателю на Островах Пряностей, он будет легче тратить деньги своих клиентов. Буду только рада ненадолго сбежать с этой посудины. У нас там остановка, а пока семь дней плавания до Тележьей бухты, если ветер будет попутным.
– Ветер - это хорошо, но дождь надоел.
– Мне нравится шторм, – женщина подняла голову, подставляя лицо дождю, а мужчина уставился на ее голую шею. – Меньше шансов, что нас заметят пираты Таможенного флота. Но я не против провести пару дней на твердой земле.
Два дня в порту. Два дня, за которые надо найти способ убраться с корабля и из-под опеки Двалии. Шесть дней, чтобы привлечь Винделиара на свою сторону. Если он сбежит со мной и будет скрывать нас обоих, будут ли у Двалии шансы нас найти? Я знала, что «путь» соблазняет его, как ягодный куст дикую птицу. Неверное слово может полностью его отпугнуть. Мне нужно быть очень осторожной. Я должна четко следовать плану. Три дня я буду добиваться его дружбы. И только на четвертый начну убеждать помочь мне.
Керф сидел рядом со мной, сгорбившись и опустив плечи под дождем. Под влиянием Винделиара на его лице застыло почти пустое выражение. Мне стало его жалко. Он выглядел как некогда гордый жеребец, запряженный в телегу с навозом. Когда вечером он раздевался перед сном, я заметила, что у него начали ослабевать мускулы на руках и на груди. Под властью Винделиара он все больше двигался как слуга, а не как воин. Еще немного – и как защитник он станет бесполезен. Интересно, заметила ли это Двалия.
С другого бока от меня сидел Винделиар. У него было странное лицо: временами оно казалось мальчишеским, а иногда – как у расстроенного старика. Сегодня, когда он уставился на волны, его пересекали унылые складки.
– Так далеко до дома, – печально сказал Винделиар.
– Брат, расскажи о месте нашего назначения, – ему всегда льстило, когда его просили что-то рассказать. Я жадно слушала его, никогда не поправляя и не перебивая. – Что мы увидим, когда прибудем туда?
– О! – он испустил долгий вздох, как будто не знал, с чего начать. – Зависит от того, где мы пристанем. Можем причалить на глубине с другой стороны острова. Или в Сизале или Круптоне. Как решит Двалия. Я надеюсь переночевать в удобной гостинице и хорошо поесть. Например, ягненка в мятном соусе. Люблю ягнятину. И теплая, сухая комната, – он замолчал, словно уже наслаждался этими простыми удовольствиями. – Двалия может нанять экипаж, чтобы отвезти нас в Клеррес. Надеюсь, так она и поступит, не хочу трястись верхом. Мой зад не приспособлен для верховой езды.