Суер
Шрифт:
– Вот на этот самый, - приказывал Суер, - на этот, на котором ничего нет. Пускай теперь на нем будет списанный старпом! Давайте-давайте, не тяните! Считайте свои рубли, ставьте галочку и - долой...
Задыхаясь от гнева, Суер спустился в кают-компанию. С палубы слышно было, как он сильно булькнул горлом в недрах фрегата.
– Вермут!
– догадался матрос Петров-Лодкин.
– Что еще?
– гневно переспросил старпом.
– Ах, извините, старп! Херес!
– То-то же, дубина!
– в сердцах сказал Пахомыч,
– Слез он на берег или нет?
– послышалось из недр.
– Слезает, сэр, слезает, - крикнул я.
– Сейчас досчитает до двух миллиардов.
– Галочку поставил?
– Еще нет, сэр! Вот-вот поставит!
В недрах фрегата послышался орлиный клекот, и новая эпилепсия капитанского гнева потрясла фрегат.
Один рубль тяжело на палубе шевельнулся, зацепил краешком вторую бумажку, третью... Некоторое время недосчитанные рубли неистово толкались, наползали друг на друга, обволакивали, терлись друг о друга с хрустом, складывались в пачки и рассыпались и вдруг сорвались с места и взрывом охватили мачты.
Они летели
к небу
длинной струей,
завивались в смерчи, всасываясь в бездонные дыры
между облаками.
– Ставьте же скорее галку, старп! Скорее галку!
– орал Петров-Лодкин.
Старпом, задыхаясь, дергал гусиным пером и никак не мог попасть своей галочкой в нужную графу.
– Помоги же!
– умолял он меня.
Я содрал с него двенадцать процентов и сунул какую-то галку в графу.
– Все в порядке, сэр!
– крикнул я.
– Галочку поставили!
– Вон!
– проревел Суер, и порыв капитанского гнева вынес нашего Пахомыча на остров, на котором до этого совершенно ничего не было.
Глава LII. Остров, на котором совершенно ничего не было
Жесткие судороги капитанского гнева по-прежнему сотрясали корабль, хотя Пахомыча уже не было на борту.
Понимая, что порыв угасает, мы все-таки опасались новых приступов и все, кроме вахтенных, расползлись по своим каютам.
Я спрятался за хром-срам-штевень, наблюдая за Пахомычем.
Старпом прохаживался по острову, на котором совершенно ничего не было. Растерянно как-то и близоруко бродил он с матросским сундучком в руке. В сундучке лежало его жалованье и полный расчет.
– Эгей!
– крикнул я.
– Эй!
– отозвался старпом.
– Ну что там, на острове-то?
– А ничего, - отвечал старпом.
– Ничего нету.
– Неужели совсем ничего?
– Да вроде ничего... Как-то непонятно, не по-людски...
– Ну может, хоть что-нибудь там есть?
– Да пока ничего не видно, - отвечал Пахомыч.
– Ну а то, на чем вы стоите, что это такое? Не земля ли?
– Черт его знает, - отвечал старпом.
– Вроде не земля... такое какое-то... ничто.
– Может, песок или торф?
– Да что ты говоришь, - обиделся Пахомыч, - какой песок? Ни черта тут нету.
– Ну
– спросил я.
– Какой еще воздух?
– Ну, которым ты дышишь, старый хрен!
– Дышу?.. Не знаю, не чувствую... кажется, и не дышу даже, во всяком случае, воздуха-то не видать.
– Эва, удивил, - вмешался неожиданно мичман Хренов, который, оказывается, сидя в бочке, прислушивался к разговору.
– Воздуха нигде не видать. Он же прозрачный. Отвечайте толком, есть там .воздух или нет?
– Нету, - твердо решил старпом, - и воздуха нету.
– Ну уж это тогда вообще, - сказал лоцман Кац-ман.
– Заслали нашего старпома... Эй, Пахомыч, да может, там где-нибудь пивной бар или бренди продают?
– Да нету ничего, - уныло отвечал старпом.
– Главное - денег до хрена, а тратить не на что. Я уж хотел было где-нибудь сушек купить или сухарей, а ничего нигде нету.
– Пустота, значит, - сказал Хренов.
– И пустоты вроде нету, - отвечал Пахомыч.
– Натура абхоррет вакуум, - сказал Кацман.
– Природа не терпит пустоты.
– Оказывается, терпит, - сказал Пахомыч.
– Натура терпит даже и отсутствие пустоты. Вот я сейчас и нахожусь там, где ничего нету, даже пустоты. Только я тут и сундук с деньгами.
– Этого вполне достаточно, - сказал вдруг наш капитан сэр Суер-Выер, неожиданно появляясь на палубе.
– Пахомыч с деньгами - это уже Бог знает сколько! Несчастный остров, на котором совершенно ничего не было, вдруг так многообразно разбогател. В сундуке - полно денег, а в Па-хомыче - бездна разума. Даже на острове Цейлон нет подобного богатства... Впрочем, не думайте, что я так уж быстро остыл. Да, да, не думайте! Поостыл немного это верно, да и то скажите спасибо хересу.
– Сэр, - сказал Пахомыч, - дозвольте вернуться на корабль и поблагодарить херес лично, с глазу на глаз.
– Ничего, не беспокойтесь, я ему передам ваши приветы... а вам, старпом, я вот что посоветую... поищите как следует, вдруг да и найдете на этом острове что-нибудь.
– Что именно искать, сэр?
– А вот этого я не знаю. Не может же быть, что на нем совершенно ничего нет. Должно быть хоть что-нибудь в каких-нибудь кустах.
– Да нету же и кустов, сэр!
– воскликнул старп со слезами в горле.
– Ищите!
– настоятельно порекомендовал капитан.
– А если ничего не найдете, так и останетесь на этом острове, как единственный признак наличия чего-то в пространстве.
– Сэр! Сэр! Я лучше здесь оставлю рубль! Этого вполне достаточно! Пространство будет заполнено!
– Одним рублем?
– усмехнулся Суер.
– Нет, старпом... ищите!
– Сэр!
– негромко сказал я.
– Это ведь невыполнимая задача. Ведь нету совершенно ничего. Посмотрите на него, сэр.
Пахомыч действительно бродил по острову, шарил, как слепец, рукою в пространстве, придерживая левой сундучок.