Суккуба
Шрифт:
Таня вдруг подумала о том, что красоту ничем нельзя испортить – красивая девушка красива, даже если корчит гримасы. Смешно, но даже Рыжая сейчас оставалась красивой – надо это признать. Как девка из рекламы жвачки, которая разговаривает с Зубным Налетом. Ей-ей Рыжая почерпнула сведения о красоте оттуда, сделала себя похожей на рекламную красотку. Только вот та была милой, домашней девочкой, а в Рыжей чувствовалось что-то звериное, дикое. Она как бродячий пес, привыкший выживать на улице за счет силы, хитрости, злобы, и попавший вдруг в компанию домашних причесанных псов.
– Это кто там еще вякает,
– Эй, курва, внатури ты чо беспредельничаешь?! Кошелка! Щас не заткнешь хавальник, я сама тебе его заткну!
Таня посмотрела, кто это сказал, и едва не расхохоталась – небольшая хрупкая, настоящая девочка-дюймовочка! Лолита, в самом деле! Рыжая была выше ее как минимум на голову! А еще поразил контраст между грубыми, уличными словами, почти «феней», и этим личиком интеллигентного подростка, большеглазой, с припухшими пунцовыми губками девочки!
– Я курва?! Я кошелка?! – Рыжая вскочила с места, и начала обходить стол, чтобы подойти к Дюймовочке. Путь ее шел мимо Тани, про которую Рыжая уже похоже и забыла, сосредоточенная на конечной цели – Вот ты мне щас и отлижешь, гнида!
Не надо упускать из вида врагов, не надо забывать об осторожности! Таня выросла в провинциальном городке, где бывало всякое, и не отличалась особым авторитетом среди тусовки. Но постоять за себя умела. И если она не ответила на оскорбления, то только потому, что точно знала – кончится это совсем дурно. Как? Неизвестно. Но то, что дурно – она была уверена. Как и в том, что Лена и ее начальство не упускают из вида ничего. Совсем ничего!
Согнуть ногу – аккуратно, не привлекая внимания, а потом резко выбросить ее вперед, когда «мишень» проносится мимо тебя, захваченная одной лишь мыслью – убить врага!
Удар пришелся в верхнюю часть бедра, почти в зад. Энергия движения объекта добавила импульсу разрушительной силы, и Рыжая полетела по воздуху, сбивая стулья, вопя и матерясь, как грузчик из продуктового магазина «Янтарь»! Она проехалась по полированному столу, и рухнула, сбив еще три стула, похоже – сломав один из них напрочь (что-то затрещало, впрочем – это могли быть и кости).
А потом произошло то, чего Таня никак не могла ожидать. С того места, где сейчас находилась Рыжая, вылетело странное существо – то ли человек, то ли обезьяна! Огромные белые клыки, когти, оставляющие глубокие царапины на полировке дорогого стола красного дерева, мышцы – как у гимнаста, или боксера!
Таня в первое мгновение и не поняла, кто это, и что это, а когда монстр впился ей в плечо, разрывая плоть, калеча, выворачивая мышцы и сухожилия, ударила, что есть силы, так, что ее острые когти, похожие на кошачьи, располосовали лицо монстра до самой кости, выбросив из ран фонтан горячей, остро пахнущей крови!
Сзади на монстра бросился еще один монстр – похожий на этого, но меньший по размеру. Первый монстр завопил, отпустил свою жертву и набросился на ту, что недавно еще была «Дюймовочкой», превратившись теперь в разъяренную, состоящую будто из одних когтей и зубов фурию!
Фурия рвала Рыжую сзади, располосовав
На Рыжую бросились еще двое девушек, трансформировавшихся в монстров, они успели располосовать ее еще сильнее – одна даже умудрилась надорвать ухо, превратившееся в рваный кусок бумаги.
Вторая порвала ей еще не тронутую щеку, вырвав из нее такой кусок, что хватило бы на отбивную. Она фактически лишила Рыжую щеки, и теперь сквозь дыру проглядывали отвратительно белые, блестящие кости черепа.
Рыжая хрипела, захлебываясь кровью, пускала пузыри через дыру, и дралась, как берсерк. Она умудрилась повергнуть и этих девок – одной едва не оторвала руку, сломав ее в двух местах, второй вспорола живот острым, как бритва когтем, и девушка отбегала теперь к противоположной стороне самолета, зажав руками разрез, из которого проглядывали кишки. Между пальцами пострадавшей просачивалась, продавливалась кровь, густо капая на дорогой мягкий ковер и оставляя кровавую дорожку по пути отступления девицы.
– Ну, все, сука! Тебе конец! – Рыжая повернулась к Тане, но та была наготове. Что она сделала, как так получилось – Таня и сама не поняла. Но только из нее будто вылилось, вырвалось нечто вроде электрического разряда, невидимого, но такого мощного, что у всех, кто был в салоне затрещали волосы и поднялись, встопорщились вокруг головы, будто их специально электризовали, натирая эбонитовой палочкой (Таня видела такой фокус, учитель физики показывал). И Рыжая вдруг рухнула на колени, и со странным выражением лица уставившись на Таню!
– Госпожа! – Рыжая поползла к Тане, она едва выговаривала слова (с дырой в щеке не поговоришь!), но все-таки они были хорошо различимы – Госпожа! Позволь, я вылижу тебя с ног до головы! Люблю! Люблю! Люблю! Хочешь, я ради тебя убью их всех!
Она обвела взглядом ошеломленных девушек, те попятились назад, а «японочка» взвизгнула, с ужасом глядя на страшную, изуродованную «коллегу»:
– Уберите ее! Я ее боюсь! Уберите! Ааааа!
– Хватит! Заткнулись все! – холодный, просто-таки морозный голос Лены разрезал воздух салона, как отточенным клинком. Все девушки быстро расселись по своим местам, и только та, у которой был распорот живот, лежала на ковре, хрипло дыша и с ужасом поглядывая по сторонам, будто ища помощи и защиты. Да Рыжая, вышедшая из образа монстра так и стояла на коленях, с обожанием глядя на Таня и облизывая окровавленные губы острым язычком.
Она была практически обнажена – когти осатаневших девиц распороли одежду, оставив на теле только лишь обрывок топика, кольцом повисший на прекрасной, длинной шее.
Минута была не та, но Таня почему-то отметила, с удивлением, и даже восхищением – тело Рыжей было великолепно. Даже раны его не портили! Мраморно-белая кожа, гладкая, как искусственная, крупные груди (левая распорота когтями едва не на части и сочится кровью), гладкая попа – мечта любой женщины, и уже тем более мужчины. Хороша, негодяйка!