Султан и его гарем
Шрифт:
– Остановитесь! – крикнул Абунеца болгарам. – Отведите девушку в дом губернатора, пусть он разберет это дело. Не дайте восторжествовать фанатикам дервишам!
Дикий крик заглушил этот предостерегающий голос.
Спутники американского консула овладели Вардой и, посадив ее в карету, поспешно увезли со станции.
Готова была уже начаться свалка, но Абунеце после нечеловеческих усилий удалось уговорить толпу мирно разойтись.
Но на другой день поднялась буря, которую не мог успокоить таинственный глава Золотых Масок.
Около полудня в мечетях собрались толпы народа, которые вслед за тем двинулись к дому губернатора требовать выдачи Варды.
Губернатор обещал исполнить это требование, и толпа разошлась.
Но по непонятной причине, быть может с умыслом, губернатор не принял никаких мер для восстановления порядка. Вместо этого он послал узнать, где находится Варда.
Через несколько часов толпа снова собралась в главной мечети и около нее.
Муллы и дервиши разжигали религиозную вражду и говорили, что для всех мусульман будет позором, если девушка-мусульманка останется во власти гяуров.
Эти слова произвели сильное действие на толпу. Волнение достигло высшей степени, слышались яростные крики и угрозы. Фанатики клялись истребить всех неверных.
Только тут решился губернатор принять меры и для этого послал за матросами двух турецких военных судов, стоявших в гавани, и приказал собрать солдат.
Но что значила против разъяренной толпы эта горсть солдат, да еще турецких!
Кроме того, и они пришли слишком поздно. Нечаянно или с умыслом – это осталось невыясненным.
Германский консул Аббош, узнав об угрожающем настроении мусульман, отправился в мечеть вместе с зятем своим, французским консулом Муленом, думая личным влиянием подействовать на толпу и уговорить ее разойтись.
Но консулы не подумали, что чернь была в высшей степени возбуждена агентами Мансура, что слепая ярость и религиозная ненависть так овладели ею, что никакая сила не могла предупредить пролитие крови.
Едва толпа завидела их, как они тотчас же были окружены бешеными фанатиками, их втащили в мечеть, где ожидала консулов смерть. Напрасно, узнав об этом, губернатор и кади Салоник бросились в мечеть, чтобы восстановить порядок и успокоить возбужденные умы, напрасно Абунеца пытался образумить бешеных фанатиков.
Все было напрасно! Разъяренные мусульмане бросились с кинжалами на обоих консулов и умертвили их!..
Тогда только пришли войска, которые требовал губернатор, но было уже поздно!..
В результате энергичных требований всех держав было произведено строгое следствие, главные виновники были наказаны.
Тела жертв были торжественно похоронены с воинскими почестями, но все это не могло возвратить жизнь погибшим, не могло смыть пролитую кровь!
XVII
Великий визирь Сади Раман-паша
Мы оставили Сади и Зору в ту минуту, когда они проникли в тесный и отовсюду
Но когда вся толпа со свечами и фонарями двинулась на двор, чтобы излить свое бешенство на пленников, двор был уже пуст.
С дикими криками бросились полупьяные сообщники адмирала обыскивать все закоулки двора, но их поиски были бесплодны.
Наконец небольшая дверь в углу, о существовании которой они позабыли, объяснила им исчезновение пленников.
Это привело их в бешенство, и они бросились в дверь, думая еще догнать бежавших, но вместо Сади и Зоры они встретили нескольких полицейских, при виде которых более благоразумные и менее пьяные обратились в бегство.
Но адмирал и его два матроса продолжали шуметь, кричать и пытались сопротивляться, так что были арестованы, что, впрочем, случалось с адмиралом не в первый раз.
Сади и Зора вернулись домой поздно ночью, довольные, что так счастливо избавились от грозившей им опасности.
Это была та самая ночь, когда произошла в опере описанная нами выше сцена между Сарой Страдфорд. маркизом, герцогом и маршалом.
На другой день Сади решил не пытаться более овладеть бумагой № 713 и ехать в Константинополь, так как его ничего более не удерживало в Лондоне.
В это же утро он сделал последний визит герцогу Норфолку.
– Чем могу я быть вам полезен, благородный паша? – спросил герцог после обычных приветствий.
– Я люблю действовать открыто, герцог, и поэтому прямо спрошу у вас, какое решение примет Англия в случае войны. Мне поручено узнать, каков будет образ действий Франции и Англии, когда наконец станет невозможным избежать военных действий.
Герцог с удивлением взглянул на Сади. Тот спрашивал ни больше ни меньше, как содержание бумаги № 713.
– Э! Э! Любезный паша, – засмеялся герцог, – оказывается, вы такой искусный дипломат, что умеете даже пользоваться услугами дам для достижения ваших целей. Поздравляю вас, тем более что дама, о которой идет речь, так же умна, как хороша и любезна; последнее, конечно, только тогда, когда она хочет. Разве вы не узнали через нее то, о чем вы теперь меня спрашиваете?
– Нет, ваша светлость! Я действую прямо и никогда в этом не раскаивался. Этим путем можно всего достичь!
– И вы достигли многого, как я вижу, так как поручение, подобное данному вам, не дается первому встречному.
Накануне вечером Сара, выходя из своей ложи, потеряла копию с бумаги № 713, и поэтому содержание ее действительно не было известно Сади.
Но, как бы в вознаграждение за эту неудачу, герцог Норфолк сообщил молодому паше некоторые сведения о планах Англии относительно будущих событий. В свою очередь Сади уверил герцога, что, возвратившись, он употребит все усилия, чтобы добиться издания новых законов и принятия мер для предупреждения пролития крови.