Сумасшедшие двадцатые
Шрифт:
Завершит. Внутри его, в области живота тепло. Неописуемое тепло, словно взорвался вулкан, и лава наполнила его вены. Плевать на все, ведь в его глазах словно напилены Дьявольским огоньком, который заполняет всю радужку. Плевать на все. Плевать если прямо сейчас он во власти неведомого и неописуемого чувства. Ведом неописуемом чувством. Чувства, которое невозможно описать. Тепло, которое разрывает изнутри. Чувства, что ты теряешься во времени, наплевать на все и словно мир остановился. Все остановилось, и ты сосредоточен только
До конца.
Надавливает на карандаш и графит оставляет жирный след.
Тристан Де Мартель искал и нашел это чувства, свободу внутри себя, огонь, чувства, которое направляет его. Чувства, благодаря которому он может взлететь.
Чувства, которое не отпустит, пока ты не завершишь начатое.
Завершить.
Вырвать душу и взлететь.
Завершил рисунок ,на котором изображен чертеж автомобиль.
Карандаш падает на пол, руку свела судорога, боль, но он не остановится.
Не остановится. Не упадет. Не опоздает.
Компания Майклсонов.
Забралась на его рабочий стол, отбросила голову назад, обняла руками свои колени. Стрижка по последней моде, короткие вьющиеся волосы. Краситься – не грех. Глаза накрашены тушью, губы красной помадой, пудра предается блеск ее лицу блеск, белоснежные зубы, ведь теперь она пользуется отбеливающей пастой ,и ее муж все же одержал победу в этом. Элайджа убедил ее отказаться от этой пагубной привычки.
Несмотря на холод, она облачена в платье-тунику, со скромным геометрическим вырезом в области декольте. Ткань платья поднята до неприличия, оголенные ноги. На руке массивный серебряный браслет, на ногах замшевые туфли на вызывающее высоком каблуке, но с скромной застежкой.
Прикрывает глаза, когда слышит, как открывается входная дверь. Слышит ее запах и поэтому закрывает дверь на ключ.
На лице улыбка, когда та улавливает сладковатый запах его одеколона.
За это время они заучили запах друг друга наизусть.
Заперты в кабине.
Заперты в любовь.
Тик-так…
Не спешит открывать глаза, считает шаги. Ровно сорок девять шагов до его рабочего стала и Элайджа Майклсон не спешит пройти эти шаги. Прикусывает губу медленно идет вперед, приближается к ней, ее медленный яд убивает его. Его любовь убивает ее не меньше, чем курение, вот только сейчас курение и никотин не убьют ее. Он запретил ей курить, но е запретил любить его.
— Катерина, разве я не сказал, чтобы
— Я никого не слушаю, Элайджа, - медленно произносит та. — Я пришла извиниться за прошлый раз, и поддержать тебя, ведь сегодня трудный день. Генри Форд будет выбирать новую модель, от которой зависит дальнейшая судьба компании.
— В прошлый раз, я только на утро обнаружил царапины, - довольно ухмыляется тот.
— Это доказывает, насколько сильно я люблю тебя, - открывает глаза, притягивает к себе.
Кетрин просто взяла его лицо в свои холодные руки, поцеловала. Недолгий поцелуй был лучше тысячи слов.
Поцелуй и сбитое дыхание – разжигают огонь страсти.
Он ее, все, как она хотела, и они счастливы.
Он ее, как она и хотела, поэтому она может позволить себе снять с его пиджак, усадить его в кресла, устроится на его коленях, целовать его губы, медленно растягивать пуговицы его жилетки, пока тот придерживает ее за талию, его руки скользят по ее плечам, опускают шлейку ее платье.
Охватил ее талию рукой. Сильно, но каким бы сильный он не был, ее нежность все
равно сильнее.
Сильнее желание сильно любить его, кусать, царапать все его тело и только утром замечать все эти царапины.
Любить сильно.
Любить сладко.
Она ведь сама хочет этого, считая, что такой способ поможет ему отвлечься от всего и расслабиться, слишком многое произошло за последнее время.
Кусать. Царапать все его тело и любить.
Любить так сильно, как может она.
Элайджа ведь знает, как она может любить его. Любить и умереть ради этой любви. Умереть, только бы его губы целовали ее, только бы быть только с ним взлетать,
Прерывает поцелуй, подсаживает на стол, сбрасывает стоящие на нем предметы : железный сундучок, декоративную колону, папки с бумагами, карандаши, книги.
Поднимает ее, крепко удерживает, чтобы она не упала на стол. Удерживает ведь она его. Его Ад и Рай, счастье, больше страсти. Только с ней он испытывает подобное.
Тянет друг к другу.
Поддаться чувству и быть свободными, чтобы в огне сгорели двое человек.
Сгореть в огне сгореть.
Он ее, а она обвивает ногами его бедра, тянет к себе, что вновь и вновь касаться его губ.
Проводит рукой по телу, что Кетрин прикрывает глаза, из ее губ вырывается тихий стон.
Либо взлететь, либо упасть.
Любить сильно и страстно.
Тянет на себя, желает лечь на стол, чтобы он оказался верху и сгореть в этом огне вместе с ним.
Любить сильно и сладко.
Падает на стол, прикрывает глаза.
Уловить момент и не упустить, провести по всему ее телу рукой. Нависнуть сверху, в расстёгнутой рубашке, чтобы закончить начатое.
Прекратить не сможет никто ведь слишком жарко и они заперты в кабинете.