Сумерки эльфов
Шрифт:
Пока все рассаживались, был слышен только шорох бархатных тканей и лязг оружия. Затем Тарот принялся задавать вопросы об убийстве гоблина, приходя в восторг от каждой детали, иногда приглушённо вскрикивая от восхищения.
Предоставив Цимми рассказывать о сражении, Утёр нервно поглядывал по сторонам, с нетерпением ожидая, когда же эта история закончится, чтобы можно было перейти к расспросам о Гаэле. Тычок Фрейра вывел его из задумчивости.
– Ты видел? – прошептал варвар. – Кажется, эти стражники нас окружают…
Утёр кивнул.
В этот момент в комнату вошла служанка, неся на подносе сверкающий хрустальный
Шериф сам обнёс гостей кубками, с целой серией ужимок, поклонов, улыбок и подбадривающих возгласов.
Цимми сделал небольшой глоток. Едва заметный его жест увидел только Утёр, который сидел рядом и с нетерпением ждал знака. Затем гном слегка встряхнул свой бокал и разразился хохотом.
– Что такое? – беспокойно спросил шериф.
– Ничего-ничего, – отвечал Цимми, не переставая смеяться. – Итак… мы пьём?
– Конечно! У меня тост! Долгой жизни Свободным народам и Великому Совету!
Тарот уже поднёс кубок к губам, когда Цимми жестом остановил его.
– Выпей из моего, шериф.
Глаза Тарота злобно сверкнули. Морщинистое лицо ещё больше побагровело, а губы вытянулись в узкую черту. Как смеет этот гном так разговаривать с ним? Ему хотелось приказать стражникам, чтобы они прикончили этого наглеца за пределами его дома, но ведь оставались ещё рыцарь, облачённый в доспехи, и варвар со своим тяжёлым мечом… Его пальцы, сжимавшие кубок, непроизвольно скрючились, словно сведённые судорогой.
– Ну и дурака ты свалял! – сочувственным тоном сказал Цимми. – Тебе не повезло, гном! Ты думал, что королева эльфов тоже будет здесь, но она не пришла.
Он слегка пошевелил пальцами над кубком.
– Ты хорошо знаешь королеву Ллиэн. И наслышан о её могуществе… Ведь не настолько же ты глуп, чтобы пытаться отравить эльфийку растительным ядом, не так ли?
На лбу шерифа выступили крупные капли пота. Фрейр слегка приподнялся и теперь так и сидел, недоверчиво и в то же время с любопытством глядя на присутствующих и не до конца понимая, что происходит. Он повернулся к Утеру, но тот не отрывал глаз от кубка в руке Цимми, над которым гном продолжал шевелить пальцами. Ему показалось, что вино просвечивает сквозь серебряные стенки кубка.
– И тогда ты решил… использовать яд, какой ни один эльф не смог бы распознать. Не растительный… минеральный.
Гном вылил вино из кубка на раскрытую ладонь. Вино заструилось сквозь пальцы, оставляя на ладони мелкие серебристые шарики.
– Ртуть…
Цимми укоризненно покачал головой.
– Как нехорошо, господин Тарот.
Окружавшие их стражники переминались с ноги
на ногу, не зная, что делать. Они сжимали рукоятки мечей и, судя по всему, ожидали только малейшего знака со стороны хозяина.
Но тот после слов Цимми замер в полной растерянности.
– Как вы могли вообразить, что вам удастся обмануть нас столь топорно? – воскликнул Утёр. – Яд! Какая глупость, шериф Тарот! И чего ради? Кто приказал вам нас убить?
Гном вскинул голову, открывая и закрывая рот, словно вытащенная из воды рыба. Он смотрел вокруг себя так, словно не понимал, где находится. Наконец его взгляд остановился на нелепо, разномастно экипированных стражниках.
– Схватить их!
Стражники вздрогнули, испуганные
Предводитель стражников испустил хриплый вопль, и они бросились в атаку.
– Постарайтесь не убивать слишком много! – закричал Утёр своим товарищам, швыряя серебряный кубок в первого же гнома, оказавшегося ближе всех к нему.
Цимми тоже угрожающе заворчал, что заставило стражников заколебаться. Пользуясь этим, он выхватил свой молот и прижался спиной к стене, чтобы никто не напал на него сзади.
Фрейр действовал медленнее всех, и одному из стражников, наиболее смелому, удалось плашмя ударить его мечом по плечу. Дальше события выглядели так, словно внезапно начался ураган. Фрейр одним прыжком вскочил и, заревев как разъярённый медведь, изо всех сил ударил стражника кулаком в лицо. Гном был убит наповал – осколки костей и мозги разлетелись по всей комнате. Другой нападающий был отброшен пинком ноги к стене, по которой он съехал на пол, грохоча железными доспехами. Это сильно остудило пыл остальных. Утёр, хорошо защищённый латами, легко отражал удары дубинок, копий и кинжалов своих противников, колотя их мечом плашмя или тяжёлым серебряным кубком. Казалось, что его это даже забавляет.
Один лишь Цимми сражался действительно всерьёз. Магические способности, которыми он владел, могли бы уже сто раз позволить ему избавиться от своих противников, но ему казалось недостойным обнаруживать их перед спутниками ради такой малости. Поэтому он действовал лишь своим молотом. Тело одного из противников рухнуло к его ногам – череп гнома был пробит, несмотря на мощную каску, что служило доказательством боевого мастерства Цимми. Однако он начал уставать, потому что нападавших было слишком много. Из раны на боку, нанесённой копьём, струилась кровь.
– Фрейр, прикрой меня! – закричал Утёр, бросаясь на помощь гному.
Двое стражников, вооружённых короткими мечами, хотели преградить ему путь, но на сей раз рыцарь не стал бить плашмя. Не останавливаясь, он расчистил себе путь, обрушив на противников острое лезвие. Оно разом, отсекло обе руки одному из гномов, а другому пробило шлем, рассекло ухо и вонзилось в череп, дойдя до самой переносицы.
Схватка была недолгой и кровавой. Острые гвозди, торчавшие из чьей-то дубины, разорвали рукав кольчуги Утера, распоров ему руку; Фрейр порезал ладонь, выхватывая клинок из рук противника. Цимми досталось больше. Из многочисленных ран текла кровь, и он едва держался на ногах, получив по ним несколько крепких ударов дубинками.
Что до нападавших, то половина из них были убиты, ранены или просто лежали без сознания, а те, кто уцелел, сгрудились в противоположном конце комнаты, побросав оружие и подняв руки в знак того, что сдаются.
Шериф Тарот исчез. Утёр, высоко подняв меч, несколько мгновений пристально смотрел на кучку дрожащих гномов, потом повернулся к варвару.
– Оставь только одного, чтобы отвёл нас к шерифу!
Варвар без лишних рассуждений направился к гномам. Раздался хор испуганных криков, и стражники бросились на колени, уверяя, что они сделают всё что угодно, лишь бы им оставили жизнь.