Супервольф
Шрифт:
Включившись в работу, мысль кремлевского индуктора задалась вполне практическим вопросом, что достоверно известно об этом приблудном ясновидце?
Он заглянул в приложение.
«(Болван) Пономаренко прямо утверждает, что в этом провидце что-то есть. Берия валит (на других) — наркомвнудел только обращает внимание, что (невероятные) данные, поступившие на этого умельца из немецкой секции Коминтерна, имеют место быть.
А сам он проверял?
Оказывается, проверял. Вот оно, (пункт) пятый. Лаврентий сам участвовал «в мероприятиях по проверке, в результате которых выяснилось», что я не такая простая штучка, какой прикидываюсь.
Иосиф удивился, неужели этот заезжий магик сумел околдовать даже такого хитрожопого человека как Лаврентий?
Вот хотя бы это место: «…вызывающие доверие информаторы сообщают, что вышеназванный телепат лично встречался с Гитлером и имел с ним беседу на темы, связанные
Если нацисты хотят (считать) Атлантиду своей прародиной, пусть считают, но причем здесь (вопросы) войны и мира? Того же «блицкрига», (например)! Разве можно всерьез (относится) к подобным байкам? Все эти данные вполне тянут на смертный (приговор) для всех участников этой провокации и, прежде всего, для (заезжего) псевдопровидца…»
Индуктор глубоко затянулся, выпустил легкое облачко ароматного дыма, затем прикинул — а нужен ли стране победившего социализма шарлатан, утверждающий, что знаком с тайнами непознанного? Псевдопровидец, собиравшийся отыскать Святой Грааль? Вопрос был политический, уводивший к более широкому обобщению — нужна ли вообще советскому человеку эта чертовщина?
«Нет, не нужна. Ее невозможно впрячь в самое светлое в мире учение, научно утверждающее, что материя первична, а дух вторичен. Значит, не нужен и мистик».
Вообразите, что творилось с моими мыслями, когда я, против своей воли пристегнутый к поиску мистического чуда, вынужден был выслушать собственный, еще не оглашенный в суде приговор. Я схватил пачку папирос. Жадно затянулся, со всей силой легких выдохнул струю в окно — пусть долетит до Кремля, пусть подскажет — шарлатан тоже человек. Ему хочется жить, трудиться, строить коммунизм.
Хвала материализму, классовой борьбе и апрельским тезисам! Хвала кремлевскому балабосу!! В вопросах пригодности того или иного объекта или его непригодности для мировой революции он никогда не позволял себе спешить. Он всегда делал паузу — минуты на две, на три. Иногда этого хватало, иногда не хватало.
Иосиф еще раз просмотрел мой отчет, затем представленную Лаврентием справку. На второй странице наткнулся на настораживающую деталь — эта подробность более всего карябнула по сердцу.
Один из близких к фюреру людей свидетельствовал, что Гитлер едва ли не на коленях упрашивал этого «виртуоза» примкнуть к движению и, помимо поисков Грааля, обеспечивать прогнозами на будущее его лично. Непонятно, в чем секрет такой странной привязанности?
Балабос принялся отчаянно дымить. «Ничего (себе) загадка?! Фантастика, а не загадка! А капитуляция Франции, (случившаяся через) полтора месяца после начала майского наступления — это не фантастика? Это всего лишь «блицкриг», не более?
«…могетхан!»
Игра словами всегда раздражала вождя. В этом пункте он был непримирим с юности. «Кто лучше всех играл (словами)? Троцкий. Кем является Троцкий? Опасным контрреволюционером. Он кого хочешь мог заболтать. Теперь они пытаются заболтать меня.
Не выйдет!»
«В этот (напряженный) момент, когда позарез (нужна) конкретика, достоверный анализ ситуации, ему подсовывают заезжего кликушу, так называемого медиума из самой опасной буржуазной прослойки — из артистов и писак. Объективности ради, этот провидец (из классово) подходящей семьи и во время революционных боев (в Германии) не прятался за чужими спинами — это плюс. Однако попытался соскочить с поезда, это более чем минус. Это непростительная ошибка. Но, случалось, партия прощала и куда более грубые ошибки.
Не спеши!
Кто он, этот (приблудный) маг?
Вел себя достойно, опыты забавны, даже интересны. В них что-то есть. В меру подобострастен, по-видимому, врет как сивый мерин, впрочем, на лжи партия его не поймала. Не надо спешить. Не спеши, Иосиф. Сейчас (не время) отмахиваться от любых, даже самых диких бредней, тем более когда идет речь о (внутренних) механизмах принятия решений в германском руководстве. Партия не простит подобного легкомыслия». [65]
65
Полезность для руководителей страны хотя бы поверхностно ознакомиться с вопросами из такой неподходящей для серьезных норматиков области, подтверждается хотя бы тем фактом, что фюрер, в частности, считал, что на месте Сталинграда находилась столица хазарского каганата, поэтому удар в направлении Волги рассматривался как уничтожение
Историк Л.Н. Гумилев пишет: «Фашистские идеологи исходили из того, что в глубокой древности на Востоке возникла некая страна Шамбала — центр могущества и насилия, управляющий стихиями и массами. Маги — водители народов, якобы, могут заключать с Шамбалой мистические союзы, принося человеческие жертвы. По мнению вожаков нацизма, массовые человеческие жертвоприношения, побеждая равнодушие «могуществ» — сил мрака, побуждали их к помощи жертводателям. Потому-то и были убиты шесть миллионов евреев и семьсот пятьдесят тысяч цыган, что в этом руководители нацизма якобы видели глубокий магический смысл. Они обосновывали свои злодеяния верой в «силы мрака», но легенда, на которой они будто бы базировались, была плодом и последствием глубокого невежества европейского обывателя XX века».
Для большей убедительности приведу отрывок из «Дневников Гесса (Рудольф Гесс, член Тайного кабинета и заместитель Гитлера в нацисткой партии, посвященный из ближайшего окружения Гитлера, член общества «Туле»): «Поход Германии на Восток, по сути, был санкционирован Центром космического контакта на Земле, так называемой Шамбалой. Махатмы не только подсказали Гитлеру необходимость разгромить источник пролетарского зла, захватившего территорию Россию, но и направили в генштаб рейха своих специалистов. Воины Шамбалы (тибетцы) оказались не только в личной охране фюрера, но и в центре стратегического планирования. Именно они называли день, и даже час нападения. Беда в том, что Адольф был наполовину сумасшедшим и наполовину гением, и первое взяло верх над вторым: он отдал приказ уничтожить под корень все сущее на пространствах противниках. Это полностью изменило отношение Махатм к нему. И хотя посланники Шамбалы оставались при Гитлере до его последнего часа и лишь позднее были перебиты русскими, энергетическая поддержка Шамбалы исчезла. Уже к середине 1942 года мы были обречены на полное поражение».
Итак, подлинные объяснения чудовищному, иррациональному и в каком-то смысле гибельному для самих нацистов истреблению людей заключается в том, что они относились к этим злодеяниям как к форме магических жертвоприношений. Этот вывод прямо вытекает из учениий об оккультной сфере, безотносительно к тому, являлись ли эти тайны истиной или выдумкой. Принесение в жертву «неполноценных» народов является суровым напоминанием самым заядлым прагматикам и трезвомыслящим людям, до чего могут довести «измы» (то есть «идеологические химеры») не только отдельных безумцев, но и целые народы, если дать им волю.
Подобных примеров, когда всякого рода «эйдосы», (в данном случае «оккультизм» или «идеология») первенствовали в определении военных и политических задач, в истории немало. В этот ряд можно включить и маниакальное желание распространять «демократию» штыками.
Автор вправе предположить, что Сталину было известно о подспудной решимости фюрера свести счеты с хазарами, и эта капля тоже легла в чашу нашей победы.
Кремлевский индуктор решил уделить заезжему гастролеру несколько минут.
Встреч было две, обе состоялись на Ближней даче. О них нигде не упоминается, не сохранилось (надеюсь!) никаких письменных отчетов, чему я безмерно рад, так как спустя пятнадцать лет меня едва не приписали к числу «ярых сталинистов», подпиравших кровавый режим психологическими опытами. Кукурузник пытался пришить мне дело об участии в масонском заговоре, хотя, повторяю, Мессинг всегда с подозрительностью относился ко всякого рода розенкрейцерам и масонам, свихнувшимся на поклонении самым реакционным и отвратительным «измам», а также вразнос и в розницу торгующими не принадлежащими им тайнами. Дело ограничилось опалой. Мессингу запретили выступать в крупных городах, особенно в Москве, так что ему представилась уникальная возможность познакомиться с глубинкой его новой родины.
Я не в обиде на Хрущева, за такого рода ссылку. Она того стоила.
Во время первой беседы Сталин по большей части интересовался фактами моей биографии — откуда я родом, где бывал, какое у меня образование, что мне понравилось и что не понравилось в Стране Советов. Его куда больше занимали всякого рода курьезы, вроде происшествия в Эйслебене, чем мои встречи с Гитлером.
Мысли балабоса были неприкасаемы, причем, он не пользовался никакими мыслительными приспособлениями, разве что по ходу разговора дымок доносил до меня очищенные от примеси лишних слов, краткие, но емкие комментарии к моим ответам — например, «мудак», «не хватает нам своих оппортунистов», «врет как сивый мерин», «в проработку бы тебя, двурушника», «комсомольцам бы тебя на закуску». Про себя он откровенно посмеивался над «заезжим» оккультистом. Посмеивался над собой, доверчивым и наивным. Менее иронично он стал себя вести, когда я признался, что в советской анкете мне больше всего не понравилась графа «происхождение».