Супруги по завещанию

Эванс Эми

— Ханнелор, ты оскорбляешь меня подобными намеками, — совершенно серьезным тоном отозвался Алмир, нахмурившись, — Оставить золото здесь верное решение. Ты моя законная жена, как минимум, на ближайшие три года, и я не позволю тебе потратить ни медяка из личных средств, оставленных тебе отцом.

На праведный гнев герцога Гейрлейва я не обратила никакого внимания, зацепившись за одну единственную фразу. Что значит, как минимум?

— Открывай следующий ящик, — поторопил меня супруг, отвлекая от раздумий, — Что-то мне подсказывает,

что это далеко не все, что оставил граф Эйвери.

С неким сожалением окинув взглядом золотые слитки, задвинула ячейку обратно и потянулась к следующей.

— А вот это уже интереснее, — протянул герцог Гейрлейв, наблюдавший за моими действиями с не меньшим любопытством.

Во второй ячейке лежали различные артефакты, и у меня даже глаза стали разбегаться от такого разнообразия.

— Большинство из них имеют защитные функции, — тут же вынес вердикт Алмир, — Вот, смотри, например этот, — герцог потянулся и вытащил кулон на тонкой цепочке, — Защищает от любого физического воздействия. Редкая и очень дорогая вещь.

— Вы так хорошо разбираетесь в артефактах? — не сдержала я собственного любопытства.

— Не без этого, — уклончиво сообщил супруг, — О, а вот этот милый браслетик способен реагировать на яды.

Герцог Гейрлейв с любопытством принялся изучать артефакты, на которых явно прослеживался почерк отца. Почему же он их не продал, если они так редки и высоко ценятся? А если папа создавал их для меня, то почему оставил здесь, а не в поместье? Логичнее ведь было бы предположить, что опасность может поджидать меня до того, как я доберусь до ячейки в Имперском банке.

— Так, пару защитных артефактов мы заберем. Они тебе пригодятся, — произнес супруг, сгружая большую часть артефактов обратно в ящик, — Остальное пока нам без надобности.

Да уж. Вот, например, артефакт защищающий мать, носящую под сердцем ребенка, и облегчающий роды, мне точно в ближайшие несколько лет не понадобится.

— Повернись, — приказал герцог.

И не успела я опомниться, как кожу в районе солнечного сплетения охладило прикосновение металла, а за спиной тихо защелкнулась цепочка.

— Опасная у меня работа иногда бывает. А ты, как моя жена, теперь становишься яркой мишенью, — пояснил мне свои действия Алмир, — Так мне будет спокойнее.

Страшно представить, отчего он вдруг решил оградить меня от участи быть покромсанной ножом. Но остается только порадоваться предусмотрительности отца и помолиться, чтобы эти три года прошли как можно быстрее и безобиднее.

Тяжело вздохнув, к следующему ящику потянулась уже сама, не дожидаясь ускорений от герцога. Когда на свет показалась большая, деревянная, резная шкатулка, сердце пропустило удар.

Я помнила эту шкатулку. Кажется, мама хранила в ней милые сердцу мелочи. Дрожащими руками вытащила ее и опустила на стол, стоящий напротив, всего в шаге от магически зачарованного шкафа с имуществом отца. Откинув крышку,

быстро пробежалась взглядом по содержимому шкатулки. Обручальные кольца родителей, сборник стихов, шелковый платок со знакомыми инициалами, маленькие туфельки, что когда-то украшали мои ноги, портрет мамы и мой. Сердце защемило от этих, с виду бесполезных, но таких родных для меня вещей.

Судорожный вздох, предвещающий поток слез, готовый брызнуть из моих глаз, сдержать не удалось. Широкие ладони тут же обвили мою талию и прижали спиной к мужской груди.

— Все хорошо, Ханни. Я рядом, — прошептал на ухо герцог Гейрлейв, невесомо прикасаясь губами к волосам, — И буду рядом всегда, когда тебе это понадобится. Их уже не вернуть, но они тебя любили, и будут продолжать жить в твоем сердце.

Слова поддержки, такие неожиданные, но столь необходимые в этот момент придали мне сил и позволили не расплакаться.

— Спасибо, — едва слышно произнесла я, шмыгнув носом.

— А в мешочке что? — привлек мое внимание Алмир к бархатному мешочку, что занимал почти треть шкатулки.

А я только заметила его, погруженная вещами, что унесли мою память в далекое детство. Подняла, недоумевая из-за неожиданной тяжести, и потянула за веревочки, позволяя мешочку раскрыться.

Россыпь драгоценных камней переливалась и сверкала так, что у меня на мгновение пропал дар речи.

— Да тут хватит на неплохой особняк в столице, — присвистнул супруг, — Признаюсь честно, поражен предусмотрительности, заботе и скрытности графа Эйвери.

А уж как была поражена я. Отец, заработавший все эти богатства собственным трудом, не потратил из них ни копейки. Даже намека никогда не допускал, что мы можем позволить себе больше, чем стараемся показать. И все для чего? Чтобы я ни в чем не нуждалась? Тогда зачем было выдавать меня замуж, да еще и таким изощренным способом?

Поспешно завязав бархатный мешочек с драгоценными камнями, я собралась убрать его обратно в шкатулку. Драгоценным камням в ячейке Столичного Имперского банка самое место. Все равно сейчас я не смогу найти им применения. А вот после развода с герцогом Гейрлейвом камушки мне очень пригодятся.

Внезапно заметила на дне шкатулки конверт. Отложив мешочек в сторону, принялась вытаскивать вещи из шкатулки, чтобы добраться до конверта без опознавательных знаков. Вытаскивала из него сложенный лист пергамента дрожащими руками. И, развернув письмо, впилась взглядом в знакомый почерк.

«Моя дорогая и любимая Ханни!

Если ты держишь в руках это письмо, значит, мой план сработал, и ты вышла замуж за герцога Гейрлейва. Признаюсь честно, идея выдать тебя за него замуж созрела в моей голове почти сразу после знакомства с молодым герцогом. И единственным рычагом давления на этого гордого мальчишку могла стать только моя смерть.