Суровая нежность
Шрифт:
– Ты знаешь эти места лучше кого бы то ни было.
Он хмыкнул.
– Это единственная причина, которую ты можешь назвать?
Она сделала глубокий вдох и смахнула с лица шелковистую рыжую прядку.
– Ты слишком упрям, чтобы проигрывать. – Он хохотнул, но она еще не закончила. – И ты хорошо дерешься.
Его взгляд сузился. Ну, точно как Маклауд. Тот тоже не больно щедр на похвалы.
– Всего лишь хорошо? – Он может сосчитать на пальцах одной руки мужчин, которые способны одолеть его на поле боя. Он,
Ее глаза, несмотря на усталость, лукаво заблестели.
– Если б я знала, что ты пытаешься поразить меня, то смотрела бы внимательнее. Вот Грегор Макгрегор, он отличный воин.
– Хелен… – Глаза его угрожающе потемнели. Он понимал, что она дразнит его, но, черт возьми, не желал слышать, как она нахваливает Макгрегора.
Она рассмеялась, и звук ее смеха был таким сладостным, что почти стоил раздражения.
Она покачала головой.
– Для такого крепкого парня слишком уж ты чувствительный.
– Чувствительный! – Он выпрямился так резко, что чуть не уронил короля. – Какие же глупости ты говоришь.
Когда она рассмеялась, он понял, что ей снова это удалось.
– А «гордый» я упоминала? – спросила она с широкой улыбкой.
Его губы дернулись.
– Не помню.
Их глаза встретились, и что-то невозможно нежное пробежало между ними.
– И я забыла самое важное.
Он даже спрашивать боялся.
– И что же это?
Все признаки насмешливости исчезли с ее лица.
– Ты никогда не сдаешься, – мягко проговорила она.
Ее слова потрясли его. Она даже не представляет, что сказала. «Умри, но не сдавайся» – таков девиз Горной стражи. Это то, что их сплачивает в единую боевую семью.
– Да, в этом ты права, девушка. Мы справимся.
Она кивнула:
– Я знаю.
Ее непоколебимая уверенность наполнила его теплом. Некоторое время они шли молча, и даже звук их тяжелого дыхания тонул в завихрениях ветра.
– Кажется, дождь собирается, – заметила она.
Да, причем проливной.
– В пещере будет достаточно сухо. Подозреваю, ты проголодалась?
Она застонала.
– Не говори о еде. Думаю, что до конца жизни больше не захочу ни сушеной говядины, ни овсяных лепешек.
Он усмехнулся и чуть передвинул короля, чтоб его вес больше приходился на здоровое плечо. Уже невозможно было не обращать внимания на боль, она стала просто невыносимой. Короткие остановки, которые он делал для отдыха, становились все более частыми.
– Тут, конечно, полно оленей, но не думаю, что ты захочешь есть сырое мясо.
Она состроила гримасу.
– Тогда, боюсь, наш пир придется отложить до того, как мы доберемся до крепости Дан-Лагад.
– А когда, по твоим расчетам, это произойдет?
– Ночь мы проведем в пещере. Если
– А если преследуют?
Рот его сурово сжался. Тогда они рискуют подвергнуться нападению. Но он уравняет шансы, выбрав идеальное место.
– Если это случится, тогда и решим.
Когда они наконец добрались до пещеры, Хелен уже просто валилась с ног от усталости. Она не представляла, как Магнус выдержал это испытание. Подъем был тяжелым и сам по себе, а ведь он еще тащил на себе короля! Упрямый и несгибаемый человек!
Брюс шевелился несколько раз за дорогу, но только когда Магнус положил его на пол пещеры и дал ей возможность осмотреть короля, она убедилась, что его состояние по крайней мере не ухудшилось. Он свалился от усталости и кровопотери. Теперь, когда рана плотно замазана и можно отдохнуть, Хелен надеялась, ему станет лучше. Он выпил немного воды и съел кусочек лепешки, а потом вновь погрузился в исцеляющий бальзам забвения.
– Как он? – спросил Магнус.
Дождь начался вскоре после того, как они добрались до пещеры, и она слышала, как он стучит по каменистой земле.
– Слабый, – ответила она. – Но рана не выглядит хуже, и нет никаких признаков лихорадки. – Она хорошенько подоткнула плед вокруг спящего короля. – Если б мы не оказались в пещере на горе в проливной дождь, я бы сказала, что он вполне себе неплохо отдохнет.
– Спасибо, – сказал он.
Она вопросительно склонила голову набок.
– За то, что спасла ему жизнь. Твои женщины рассказали мне, как ты покинула укрытие, чтобы помочь ему.
Она вспыхнула.
– Я не могла иначе.
Он посмотрел на нее так, словно считал это утверждение спорным.
Удостоверившись, что они с королем устроены настолько удобно, насколько это возможно, он снова вручил ей кинжал.
– Ты собираешься искать их?
Он кивнул.
– Да. Меня не будет до рассвета.
Сердце ее сжалось от страха. Так хотелось вцепиться в него и умолять не ходить, но она понимала, что выбора нет. После всего, что он сделал, она должна быть храброй ради него.
– Будь осторожен.
От такой знакомой мальчишеской улыбки болезненно защемило сердце.
– Всегда. Кроме того, у меня есть кое-что, что меня защищает. – Он вытащил из своей сумки маленький кусочек стекла и протянул его на ладони. – Не знал, как еще сохранить его.
Она резко втянула воздух. Зеленоватого цвета, он был размера и формы монеты, а внутри виднелись высушенные лепестки пурпурного цветка. Ее цветка. Того, что она подарила ему много лет назад.
Нахлынувшие эмоции грозились задушить ее. Она подняла на него полные слез глаза. Он действительно любил ее. Все это время. Этот большой, сильный воин, гордый, благородный и невозможно упрямый, отдал ей свое сердце. Навсегда.