Суровая зима с тобой
Шрифт:
Он фыркает.
Меня внезапно, иррационально охватывает гнев.
— Ну, это правда. Твоя сестра прислала мне ту твою фотографию с…
— Райан, да?
Я опустила взгляд.
— Мы с ней часто проводим время вместе. Она классная. Замечательный человек.
— Я рада, — бормочу я, а затем встаю, намереваясь… запереться в ванной, чтобы избежать этого разговора. Что было ошибкой, потому что оказывается, меня совсем развезло, и я едва могу стоять. Моей заминки достаточно, чтобы Марк успел подняться на ноги.
— Ещё она очень умная. Я про Райан. Училась в колледже на факультете компьютерных наук и немного гений в области кибербезопасности. И забавная, —
Ревность обжигает мне горло. Я стискиваю зубы и качаю головой.
— Она не ты, Джейми, — Марк произносит эти слова медленно, будто хочет вбить их мне в голову. — Мы с ней работаем над учебной программой по программированию для девушек, вот и всё. Она хочет использовать свою платформу, чтобы заинтересовать больше женщин компьютерными науками. Хотя она и звала меня на свидание, вскоре после твоего дня рождения. И знаешь, что я ей ответил?
Я ещё раз качаю головой.
— Я сказал ей, что с моей стороны было бы не честно согласиться, потому что любые отношения между нами были бы обречены с самого начала. Сказал ей, что у меня есть кое-кто. Я так много ей о тебе рассказал, что она, вероятно, узнать бы тебя в толпе и купила бы подарок на Рождество, которому ты на самом деле была бы рада. И когда она спросила меня, почему мы с тобой не вместе, я ответил ей, что это потому, что ты меня отвергла. Но я также объяснил, что твои попытки оттолкнуть меня были настолько нелепыми, что даже ребёнок смог бы разглядеть, что за ними скрывалось. «Она боится, — сказал я ей. — Она так много потеряла в своей жизни, что не может представить себе сценарий, в котором получилось бы выстроить романтические отношения. Но ещё она умная и смелая. И как только она осознает, что лжёт самой себе, она вернётся ко мне». Я был так уверен, что ты вернёшься, Джейми. Но ты так этого и не сделала. И Райан это заметила. Поэтому она снова позвала меня на свидание, но она всё ещё не была тобой, — его голос становился всё громче. Или, возможно, это мой мозг усиливает каждое произнесённое им слово. — И всё это время я был полон ярости. Хочешь знать почему?
Короткий кивок.
— Потому что я знал, как сильно тебя ранит та чушь, которую ты несла, Джейми. Я знал, что ты лгала. Знал, что ты хочешь быть со мной так же сильно, как и я с тобой. Для меня нет никого, кроме тебя, и, клянусь, я так сильно тебя хочу, столько всего хочу тебе дать, что не представляю, кто мог бы сделать тебя счастливее, чем намерен я. И что меня больше всего злит, так это то, что ты тоже это знаешь. Но ты слишком труслива, чтобы признаться в этом даже себе, и…
— Я призналась!
Пауза. Он тяжело дышал.
— Что?
— Я призналась, — чуть ли не кричу я ему в лицо. — Это ты мне не ответил.
— Не ответил на что? — Марк хмурится ещё сильнее.
— Я звонила тебе, Марк. Я извинилась. Сразу на следующий день после моего дня рождения. Я оставила сообщение на голосовой почте.
Марк отшатывается, словно я ударила его под дых.
— Ты оставила сообщение на голосовой почте.
— На твоём телефоне.
Он моргнул.
— Кто, блять, оставляет сообщения на голосовой почте?
— Много кто. Кабинет
— Черт, Джейми. Я не прослушивал свою голосовую почту десятилетиями.
— Что? — теперь моя очередь моргать. Но… это просто невозможно. — Разве не у тебя ответственная работа, где нужно быть в курсе самых важных дел?
— У меня. И у меня есть очень важный номер телефона, связанный с этой очень ответственной работой. И, это тебя поразит, но это не тот же самый номер, который у меня был в шестнадцать, когда я зарабатывал семь долларов в час, развозя пиццу из «Пиццерии Джузеппе». Номер, которым ты, кстати, пользуешься.
— О.
— Да. О, — он достаёт телефон из кармана и клацает по экрану.
— Я… Это неважно, Марк. Я могу просто сказать тебе, что я…
Меня перебивает голос автоответчика.
У вас одно новое сообщение. Чтобы прослушать, нажмите «один».
— Джейми, — он громко выдыхает. Я никогда не слышала и не видела его таким расстроенным. — Какого хрена?
— Ты… не слушай это. Прошло несколько месяцев, и…
Его глаза не отрываются от моих, когда он нажимает «один». И я хочу умереть на месте.
«Марк, насчёт вчерашнего. Я… Я всё испортила. На самом деле я не считаю тебя незрелым. И это неправда, что я тобой никогда не заинтересуюсь. Заинтересуюсь. То есть, я уже. Просто… Будет ли это оправданием, если я скажу тебе, что у меня была паршивая неделя на работе? Из-за этого я была сама не своя. А потом ты сказал мне столько приятных слов, и я запаниковала, потому что была уверена, что разочарую тебя… Дело в том, что ты был прав. Я и правда очень боюсь. Постоянно. Боюсь закончить, как мой отец. Что, чем лучше люди меня узнают, тем больше им захочется уйти. Вот почему я провела с Шейном все эти годы, потому что знала, что справлюсь с его уходом. Но ты… ты мне нравишься. Просто безумно. Всегда нравился. У нас всегда была связь, и если мы попробуем, и ничего не выйдет, это меня уничтожит. Но я начинаю понимать, что притворяться, будто у меня нет к тебе чувств, тоже меня уничтожит, так что… Если ты захочешь сходить со мной на свидание или даже… просто провести время вместе как друзья. Если это всё, на что ты готов после всего, что я тебе наговорила, я была бы очень…».
На заднем плане мой голос продолжает болтать, говоря всё больше о любви, страхе и надежде. Но я уже не слушаю. Потому что телефон Марка падает на пол, а он прижимает меня к стене, обхватывая руками моё лицо, проникая горячим языком в рот, и накрывая меня своим большим телом.
Тогда-то и загорается свет.
Глава 7
Было очевидно, что буря не утихнет до завтра, и я решаю остаться на ночь у Марка. Удивительно, но эти две вещи никак не связаны — хотя это не та история, которую я рассказываю отцу, когда звоню сообщить, что не смогу вернуться домой.
— Только не забудьте принести противень завтра утром, когда придёте, — говорит он нам, немного обеспокоенный судьбой своей запечённой ветчины.
Бровь Марка взлетает вверх, и я заканчиваю разговор, прежде чем папа успевает услышать, как он говорит, что ему следует «перестать так рисковать безопасностью моей девушки».
Ещё час назад я думала, что он меня забыл, а теперь он называет меня своей девушкой. Эти отношения развиваются слишком быстро, и у меня в груди словно фейерверк.