Суррогатная мать
Шрифт:
— Марина? — позвал он. — Это ты?
Никто не ответил. Снова раздался стук.
Он вздохнул и открыл дверь. Готовый увидеть там кого угодно. Нахмурился. Тони не знал этого человека, но он ему сразу не понравился.
А потом появился молоток.
Его книга упала на пол.
И прежде чем Тони успел что-то сказать, и даже прежде чем он успел что-то подумать, его мир и все, что в него входило, поглотила тьма.
Глава 70
— Вы ведь
Софи ничего не ответила. Просто медленно отодвинулась от стола. Не отрывая взгляда от снимка.
— Что, похож? Да?
Снова ничего. Фил видел, что она напряженно думает. Решает, что сказать. Пытается понять, что он больше всего хочет от нее услышать. И что больше всего сможет ей помочь.
— Итак… — сказал он.
Он наклонился вперед, глядя на фото вместе с ней. Специалисты постарались и сделали все, что могли, но изображение по-прежнему оставалось размытым и на нем невозможно было четко различить лицо. Но Софи знала, кто это. И этого было достаточно.
— Какое он имеет отношение к вам?
Она сидела неподвижно, откинувшись на спинку стула. Свет с потолка отбрасывал тени на ее глаза, и они напоминали пустые глазницы черепа.
— Брат? Муж? Отец?
Когда он произносил эти слова, она закрыла глаза, так что Фил не мог проследить ее реакцию. Он продолжал настаивать.
— Кто-то из них, да? Так кто же? Кто именно из членов вашей семьи убил Клэр Филдинг и Джулию Симпсон? И не будем забывать о Лизе Кинг, Сюзи Эванс и Каролин Идес. Давайте, Софи, рассказывайте.
Софи посмотрела на него, но промолчала. В ее глазах было что-то. Он уже видел это раньше. Безумие. И еще кое-что. Поражение. И можно было только догадываться, что проявится первым.
Он следил за тем, чтобы голос оставался негромким и спокойным. И как можно более бесстрастным. Несмотря на тему разговора, несмотря на адреналин, которой буквально бурлил в его крови.
— Итак, это член вашей семьи. И он занимается похищением младенцев. Чтобы семья ваша продолжалась, да? А вы выбирали для него жертву.
Она едва заметно кивнула.
— Зачем?
— Вы и сами это знаете.
— Объясните мне.
— Семьи должны расти. Иначе они умирают.
— И вы нашли единственный способ не допустить этого? Вырез'aть еще не родившихся младенцев из утробы матери?
— Они им никакие не матери, они только носители плода, — сказала Софи, и глаза ее загорелись. — Дети должны получить связь с матерью. И никто не захочет получать что-то из вторых рук.
Фил откинулся назад, стараясь осмыслить все, что она сказала, справиться с ненавистью и отвращением и продолжать задавать вопросы, которые заставят ее раскрыться.
— И где он сейчас? Как мы можем его найти?
Она пожала плечами. Потом на ее лице появилась
— На охоте, вероятно, — сказала она.
Фил почувствовал, как по телу пробежала дрожь.
— На охоте? — Он подался вперед. — Где он охотится?
Она пожала плечами.
— Где он?
Софи не ответила и снова закрыла глаза.
Фил сжимал и разжимал кулаки, пытаясь справиться с собой. Он знал, что если уступит эмоциям и сорвется, все будет потеряно. Он снова наклонился вперед и, тщательно взвешивая каждое слово, сказал:
— Софи, расскажите мне все сами. Если вы этого не сделаете, эта картинку, это фото, — он подержал снимок перед ее лицом, — мы покажем по телевидению, разместим в газетах и Интернете сегодня же вечером. Я понимаю, что снимок нечеткий. Но кто-то обязательно узнает его. И тогда мы возьмем его без вашей помощи. Так что вам лучше рассказать нам об этом сейчас.
Она молчала.
— Он знает, что вы сейчас здесь?
Слабый кивок.
— Когда я попала сюда, я как раз звонила ему.
— Вам не нужен был адвокат?
Она покачала головой.
— Я должна была предупредить… — Она умолкла, но потом продолжила: — Его. Я должна была предупредить его.
«Проклятье!» — подумал Фил. Это, вероятно, было самое худшее, что могло произойти. Ему нужно быстро что-то придумать, найти способ переломить ситуацию и заставить ее работать на себя.
— Он все равно подумает, что вы выдали его, Софи, — сказал он, надеясь, что это может как-то подействовать на нее, — независимо от того, скажете вы мне что-то или нет. Если фото попадет на всеобщее обозрение, мы получим наводку и выйдем на него. А он так или иначе решит, что это произошло из-за вас. — Он выпрямился. — Вы этого хотите?
Молчание.
— Говорите.
Снова молчание.
Он подался вперед и заговорил с ней тихо и убедительно, словно священник, призывающий вступить в лоно церкви.
— Послушайте, мы все равно поймаем его. Так или иначе. Так что вы можете рассказать мне о нем в любом случае.
Он ждал. Наконец она подняла голову и снова посмотрела не него своими безумными глазами. На лицо ее вернулась та же кривая усмешка.
— Я расскажу вам. Все расскажу.
Фил с трудом сдержал вздох облегчения.
— Вот и хорошо.
— Но это длинная история. И вам придется ее выслушать. Вы должны будете понять.
Фил сделал глубокий вдох. Потом еще один. Ему очень хотелось протянуть руку через стол и, схватив ее за горло, изо всех сил заорать, чтобы она перестала издеваться над ним, чтобы немедленно выкладывала, где находится убийца и что он сейчас делает. Дать ей пощечину, врезать кулаком — неважно, лишь бы сработало. Но он этого не сделал. Вместо этого он спокойно сказал: