Суррогатная мать
Шрифт:
В коридоре перед комнатой для допросов он остановился и прислонился к стене. Сделал глубокий вдох. Потом еще один. Расслабился.
«Давай, — сказал он себе, — иди туда и проведи главный допрос всей своей жизни».
Фил включил диктофон.
— Допрос продолжен в…
Он сверился с часами и назвал время, потом произнес остальные формальные фразы. Придвинул Софи чай. Она взяла чашку, обхватив ее ладонями. И пила с закрытыми глазами.
—
Тень улыбки, блуждавшая на ее лице, исчезла, и вместо нее появилось какое-то мрачное выражение.
— Хестон, так, кажется?
Она кивнула.
— Джонсон?
Она нахмурилась и казалась слегка сбитой с толку.
— Джонсон. Это ваша фамилия. У него та же фамилия, что и у вас?
Она покачала головой.
— Моя фамилия не Джонсон.
— Тогда Гейл.
Она задумалась.
«Решает, стоит врать или нет», — подумал Фил.
— Нет.
— Тогда как же вас зовут на самом деле?
Она помолчала, и глаза ее стали хитрыми.
— Если я скажу, вы сразу же поедете туда. Я не могу вам сказать.
Фил пожал плечами, пытаясь сделать вид, что для него это не так уж важно.
— Ладно, не имеет значения. Мы это все равно так или иначе выясним. Я только хотел бы подробнее узнать о вашем отце. И брате.
Голос его стал тише, в нем появилась сочувственная интонация, которой Фил уже пользовался раньше. Он наклонился к Софи через стол, словно они были наедине и вели доверительный разговор, делясь своими секретами.
— Вы рассказывали мне, что отец делал с вашим братом. И как сильно он это ненавидел.
Он смотрел ей в лицо, на котором читались боль и страдание. То, что он просил ее вернуть к жизни события прошлого, было все равно что заставлять ребенка войти в комнату с его самыми жуткими ночными кошмарами. В этот момент ему стало искренне ее жаль. Но потом он вспомнил, что она убила его сержанта, и знакомая волна ненависти подавила сострадание. Он совладал с жалостью и освободился от нее.
— Он… ненавидел это…
— Вы это уже говорили. И что делал ваш брат? Давал отпор? Убегал?
Она покачала головой.
— Нет. Он не мог ничего сделать. Он был недостаточно сильным. Он просто… терпел это. — Она вздохнула. — Пока… он уже больше не мог этого выносить.
— Он убил себя?
Она покачала головой.
— Если бы он сделал это, все было бы проще. Нет. Он… он нарядился в платье. Он только что… только что позаботился об отцовских потребностях. Он хотел угодить ему. Отец продолжал бить его, мучить, причинять ему боль. Говорил всякие вещи, жуткие вещи…
Она посмотрела
— Он сам рассказывал мне это. Он дополз до кухни. Он не мог идти. Он истекал кровью из-за того… из-за того, что наш отец сделал с ним. Он заполз туда. И взял нож. Такой большой нож. Которым режут кур.
Фила передернуло, но он надеялся, что она этого не заметила. Софи была с головой захвачена рассказом.
— Он взял его и… он… — Ее голос упал до шепота. — Отрезал себе член.
Глава 74
Фил ничего не сказал. Ее слова причиняли ему почти физическую боль. Голова кружилась, ноги тряслись, дышалось с трудом. Такого он не ожидал. Просто ужас!
— Боже мой… — Эти слова сами сорвались с его губ, и он не смог удержать их.
Софи кивнула, словно соглашаясь с ним.
— Отрезал себе член, — повторила она тихим, почти благоговейным голосом. — Он хотел быть женщиной. Хотел, чтобы его любили…
— И он после этого… выжил?
Софи снова кивнула.
— Он потерял много крови. Чуть не умер. Но наш отец помог ему.
— Отвез его в больницу?
Она покачала головой и горько усмехнулась.
— Не говорите глупостей.
— Так что же он сделал?
— Прижег рану.
— Чем?
Она пожала плечами.
— Чем-то горячим. Металлическим. Каким-то инструментом. — Она произнесла это безразличным тоном.
У Фила перехватило дыхание. Он не знал, что спрашивать дальше. К счастью, Софи продолжила сама.
— После того как он поправился, я помогла ему. Тайком. Сказала, что если он хочет жить как женщина, то я сделаю его женщиной. Нашла людей, которые это делают. Ну, вы знаете, все эти операции…
— Что это за люди?
— Они занимаются экстремальной модификацией тела.
— Как вы их нашли?
Она снова пожала плечами.
— Были кое-какие контакты на работе.
— И что же они ему сделали?
— Они сделали из него женщину. Изменили его тело. Как смогли. — Софи нахмурила лоб и задумалась. — Но мне кажется, что с ним что-то произошло. С его сознанием.
— Что? Он лишился рассудка?
— Он уже больше никогда не был прежним. Ни в каком смысле. — Она сделала еще один глоток чая.
— Значит, после этого он переехал? Или остался с отцом в вашем домике во Врабнессе?
— Остался вместе с ним во Врабнессе. — Она вдруг замерла и посмотрела на него. — Как вы узнали? Я этого не говорила.
Она со злостью откинулась на спинку стула. Фил продолжал смотреть на нее. Взгляд его был спокойным, голос уверенным. Он знал, что Анни уже роется в базе данных.